Наконец скинул капюшон последний гость. Под ним оказался смуглый человек с серьгой в ухе. Лицо наискось перечеркивал уродливый шрам и от этого казалось, что его обладатель постоянно ухмыляется.
Палачи вошли к девушке в камеру и вывели ее. Сорвали рубище. Затем поставили на колени, лицом к сидящим.
Человек со шрамом начал говорить и писарь заскрипел пером.
— Допрос убийцы наследника трона двух королевств, принца Файрона и его жены, благородной леди Арибелы — темного колдуна Адуя!
Лиза дернулась. Какая еще убийца! Ладно ее считали каким-то колдуном, но убийца…! Забыв, что не может говорить, она хотела крикнуть, объяснить этим людям, что они ошибаются, но рука в кожаной перчатке грубо запечатала ей рот, одновременно перекрыв дыхание.
— Колдун, если ты не оставишь свои попытки колдовать, даже не смотря на их бессмысленность, я буду вынужден применить жесткие меры. Ты меня понял?
— Лиза уже задыхаясь дернула головой в знак повиновения и воздух снова наполнил ее легкие. Распорядитель пытки продолжил:
— Сегодня мы хотим узнать, кто послал колдуна! — сказал он и вопросительно посмотрел на Лизу.
А что она могла сказать?! Происходящее выглядело бредом умалишенного. Но даже это она не смогла сказать!
Взгляды людей, находившихся в подземелье, устремились на нее и Лиза обратила внимание, что незнакомец буквально пожирает глазами ее обнаженное тело. Давно мужчины так на нее не смотрели! Но хоть это и было давно, еще в прошлой жизни, она еще не забыла, что это значит. Этот мужчина ее хотел. Хотел до безумия!
Конечно, она знала, что у нее отличное тело, но все-таки во взгляде этого человека чувствовалось что-то звериное. Влекущее и пугающее одновременно. Какое-то новое чувство зарождалось у нее внутри, но она не успела понять, что это, так как палачи грубо схватили ее за руки и повели к длинной скамейке.
Девушку положили лицом вниз, притянув руки и ноги к специальным скобам внизу скамьи. Человек со шрамом подошел поближе и стал так, чтобы не загораживать остальным происходящее.
— Кто тебя послал? — сказал он внезапно севшим голосом.
Лиза молчала, смуглый кивнул головой и стоящий слева палач, взмахнув палкой, с силой опустил ее девушке на спину. И еще раз! И еще! Боль ворвалась внутрь тела красными стреляющими искрам, и Лиза еле удержалась, чтобы не закричать.
— Кто тебя послал?!
Теперь бил другой палач.
Теперь она закричала.
— Кто, поганое отродье, тебя послал!
Обрушилась боль! Нестерпимая! Опустошающая сознание и обжигающая кипятком все тело от макушки и до пяток.
— Кто послал!?
Тьма чернильной кляксой расползалась по телу. Из последних сил девушка подняла голову, чтобы увидеть сидящих. Сейчас ее зрение работало странным образом. Оно все увеличивало, словно бы девушка смотрит сквозь лупу. Лиза увидела изборожденное глубокими морщинами полумертвое лицо короля, спокойное, почти равнодушное, мага и уже угасающим зрением зацепила похотливые глаза незнакомца с выступившими вокруг губ бисеринками пота.
Затем плюнула в их сторону и потеряла сознание.
Дракон с красивой темно-красной кожей парит над лесом. Она — это он. Видит его глазами, чувствует его носом, слышит его ушами. Дракон голоден. Откуда-то потянуло дымком и зверь, резко изменив курс, заскользил в ту сторону.
Лес крыт в клубах тумана, поэтому хоть дракон прекрасно видит в темноте, туман все же сильно мешает.
Источник запаха стремительно пронесся прямо под брюхом, но разглядеть ничего не удалось, только всполохи огня да голоса. Дракон заходит на второй круг. Он молод, горяч и сильно рискует, но таков его характер. Такими были все в его роду. Теперь он скользит максимально низко, норовя в темноте задеть верхушки деревьев. Если бы не ветер, который дракон создает пролетая, то услышать его человеческому уху практически невозможно.
Род людей и драконов давно живет в мире и давно существуют наездники, объединившие оба вида, но, пламень-прародитель, что мешает ему увести у людей вкусно пахнущую тушу и исчезнуть неопознанным в ночи.
Огромное тело гигантского ящера мелькнула над поляной, почти погасив костер. «Дикий, дикий!» — люди у костра вскочили, но дракона уже и след простыл, так стремительно он пролетел. Тем не менее это не помешало ему заметить большую баранью тушу, истекающую на вертеле жиром. Дракон нахально ухмыльнулся. У него еще нет имени — он слишком молод, а значит практически все, кроме преступления кроме рода, ему простительно.