Я хочу знать, где Алексей. Или что он делает. И с кем он.
Последняя мысль причиняет больше всего боли.
Я понятия не имею, чем он занимался все это время. Мне хотелось бы верить, что он никогда не предаст меня таким образом, но, с другой стороны, я хотела верить во многие вещи, которые просто не были правдой.
— Ты переживаешь об Алексее? — Голос Франко прорывается сквозь тишину, удивляя меня.
— Да, — отвечаю я без колебаний.
— Он тоже заботится о тебе, — отвечает Франко. — Но тебе стоит понять, что людям легче верить в худшее о других. Легче поверить в такое, чем слепо доверять.
— Я даже не знаю, что случилось, — говорю я ему. — Я не знаю, как это исправить.
— Скоро он получит ответы, — говорит Франко. — Он вернется и…
Он жмет на тормоза, и его голос резко обрывается.
Я смотрю вверх как раз вовремя, чтобы увидеть вспышку цвета, взрывающуюся в ночном небе, в то время как земля вибрирует под нами. У меня звенит в ушах, и время, кажется, замедляется, когда машина останавливается.
Я смутно осознаю, что Франко кричит мне что-то, но его слова искажены. Только когда он протягивает руку и выталкивает меня из машины, я понимаю его.
— Беги.
Двухсекундная задержка кажется вечностью, когда я в замешательстве вылезаю из машины. Я делаю то, что он говорит, даже когда оглядываюсь через плечо и ищу его.
Но он не выходит из машины. Он едет задним ходом, врезаясь в внедорожник позади него. А затем в следующую ужасающую секунду они оба исчезают.
Еще одна вспышка огненно-оранжевого цвета, еще одна вибрация. Кусок металла врезается мне в ногу, и от его силы я падаю на колени.
Я застываю в ужасе, оглядываясь на массу металлических останков машин, выстроившихся вдоль дороги. Не более чем огненный шар пламени.
— Франко? — кричу я. — Франко?
Но его нет.
Потому что от машины не осталось ничего, кроме осколков.
И ужасающее осознание того, что только что произошло, захлестывает меня, когда я задыхаюсь. Он продолжал ехать. Чтобы спасти меня. Чтобы меня не задело взрывом.
Страх и горе переполняют меня, когда я оглядываю шоссе. Я одна. И у меня идет кровь из ноги. Я в шоке. Но единственное, на чем я могу сосредоточиться, - это на том, что кто-то пытался нас убить. Всех нас.
Мой первый инстинкт - бежать. Двигаться на автопилоте.
Я не знаю, где нахожусь. Я ничего не знаю.
Единственное, что я знаю, это то, что я должна продолжать идти. И это я и делаю.
Я двигаюсь в кусты вдоль дороги, используя их как укрытие. Только тогда я замедляю шаг. В какой-то момент я слышу вдалеке вой сирен. Но я им не доверяю. Поэтому я продолжаю двигаться.
Я иду часами. Пока дорога не пересекается с автострадой, и я не оказываюсь на достаточно безопасном расстоянии от места аварии. Уже больше не в силах идти дальше. Пока я не сгибаюсь пополам от боли. И у меня нет другого выбора.
Я выхожу в поле зрения и наблюдаю за проезжающими машинами.
Женщина в седане подъезжает ко мне и хмурится, увидев мой беременный живот и кровь на ноге.
— Дорогуша, ты в порядке?
— Подвезите меня, — говорю я ей.
Она открывает мне дверь в свою машину, и я не колеблюсь.
Я измучена, напугана и убита горем.
Франко.
Его имя вызывает слезы на моих глазах, когда женщина на водительском сиденье выезжает на дорогу.
— Куда ты направляешься? — спрашивает она. — Похоже, тебе нужен врач.
— Нет, — говорю я ей. — Я в порядке.
Есть только одно место, куда я могу пойти. Единственное место, где мое прошлое и настоящее, наконец, столкнутся.
— Можете просто отвезти меня в клуб «Слейнт»? — Я говорю ей где это. — В Бостоне?
Глава 47
Алексей
Охранники Армана впустили меня без возражений, когда я сказал им, что пришел обсудить Талию.
Николай смотрит на меня с тем же застывшим вопросом в глазах, когда мы выходим из машины. Я ожидал большего сопротивления. Но охранники не кажутся напряженными. Или даже готовыми к драке.
— Это то, чего он хочет, — говорю я Николаю. — Не обманывайся его гостеприимством.
Но даже когда нас встречает у двери другой охранник, что-то не так. Это начальник службы безопасности Армана. И даже его, кажется, не особенно беспокоит мое присутствие.
Возможно, теперь, когда им известна моя тайна, они считают меня слабаком. Что я не представляю для них никакой угрозы. Или, возможно, они считают, что я не настолько глуп, чтобы войти сюда только с одним парнем и попытаться что-то предпринять.
Но они ошибаются по обоим пунктам.