Я ненавижу, когда он так делает. Когда он забирает то, чего я хочу от него больше всего. Это не то же самое, когда мне приходится делать это самой. Но я все равно заставляю себя кончить, просто наблюдая, как он гладит себя.
— А теперь трахни меня, — умоляю я его.
— Назови мне три причины, — отвечает он. — Скажи мне, что ты сделала, чтобы заслужить это.
— Потому что тебе это нравится, — говорю я ему. — И я заставлю тебя кончить.
— Я мог бы кончить вот так, — говорит он.
— Но тебе больше нравится делать это со мной.
Он лишь улыбается.
— А что еще?
— Я позволю тебе работать до конца дня, не отвлекая тебя.
Он заставляет меня ждать ответа. Но его глаза устремлены на меня. И я знаю, что он собирается сдаться. Ему просто нравится мучить меня. Заставлять меня умолять об этом. Из-за него.
— Иди сюда, — наконец говорит он мне. — И оседлай мой член.
Я это делаю. Без капли раскаяния или стыда. Он наблюдает, а затем приказывает мне оседлать его. Я так и делаю. Его руки остаются по бокам, глаза закрыты, и это расстраивает меня.
— Ты не прикасаешься ко мне, — говорю я ему в правое ухо. — И даже не смотришь на меня.
— Ты этого хотела? — спрашивает он. — Или ты хочешь, чтобы хозяин трахнул свою рабыню?
И теперь я знаю, что он пытается доказать свою правоту. По поводу моего предыдущего замечания.
Он сжимает мои волосы в кулаке и притягивает меня ближе, его рот так близко к моему, что я почти чувствую его вкус.
— Я буду смотреть на свою жену, когда захочу, — говорит он мне. — И никогда не говори мне иначе, Солнышко. Ты будешь близка со мной. И ты никогда не спрячешься от меня.
Его слова резки, но поцелуй нежен. И он дает мне то, что мне нужно. Его руки на моем теле. Его тепло, его звуки и его удовольствие. Он входит в меня со вздохом и остается там долгое время, держа меня в своих объятиях.
Никто из нас не двигается, и я знаю, что между нами что-то меняется. Формируется. Растет. Но я боюсь спросить, что это такое. И Алексей тоже об этом не упоминает.
Он просто держит меня.
И на данный момент этого достаточно.
Глава 42
Талия
Прошло два месяца.
Наши гости разошлись, и я благодарна им за это. Если не считать шума, который я слышала наверху, я их почти не видела. Но что бы ни происходило, в конечном итоге это отняло у Алексея уйму времени. Я счастлива, что дом вернулся в распоряжение нас четырех.
Алексея и меня, Франко и Магды. А вскоре здесь появится еще один маленький Николаев.
Это сюр.
Сегодня утром мне сделали УЗИ, и я продвинулась дальше, чем мы оба подозревали. Алексей просидел весь процесс, спокойный и непоколебимый, рядом со мной. У нас будет мальчик. И когда он узнал, то улыбнулся.
Это была прекрасно.
Напряженность между нами меняется с каждым днем. Барьеры рушатся быстрее и быстрее. И эта тема все время вертится у меня в голове. Что, может быть, на этот раз все будет по-другому. Что, может быть, на этот раз я смогу доверять.
Днем Алексей по-прежнему занимается своими делами. Работает в своем кабинете. Но по вечерам мы ужинаем вместе. И ложимся спать вместе. И он обнимает меня. Иногда мы занимаемся сексом. Но иногда у нас есть только наше время вдвоем.
Со временем печаль постепенно отступает. Она не исчезает полностью. Этого никогда не происходит. По-прежнему бывают и плохие дни. Дни, когда воспоминания преследуют меня. Когда боль кажется неумолимой и безжалостной. Но я учусь, как справляться с ней.
Изменение старых шаблонов и мыслей дается нелегко. Я все еще борюсь со своими глубоко укоренившимися страхами каждый день. Я беспокоюсь, что это всего лишь сон. И что скоро я снова проснусь у Армана.
Алексей пока меня не подставлял. И я тоже.
А сейчас я даю ему то, что поклялась не давать никому и никогда. Мое доверие.
Я верю, что он не уничтожит меня. Я верю, что если я буду усердно работать над обузданием своих собственных демонов, то и он сделает то же. Потому что у нас нет другого выбора. Мы должны стать лучше, чем были. Ради нашего ребенка. И ради нас самих.
Я провожу свои дни в борьбе. Борюсь, чтобы преодолеть свои страхи, и учусь тому, чему у меня никогда не было шанса научиться. Магда учит меня чему-то каждый день. Она учит меня готовить, шить и даже петь русские колыбельные.
Я медленно продвигаюсь в изучении языка. Чтобы я могла таким образом общаться с Алексеем. А также нашим ребенком, который будет говорить на обоих языках.
Я провожу время с Танакой, по крайней мере, раз в неделю. Временами она кажется грустной, затерявшейся в лабиринте собственных мыслей. Она не говорит о том, что между ней и Николаем. Я знаю только, что, когда она здесь, со мной, она счастлива. Мы стали близкими подругами.
И все больше и больше я думаю о Мак.
Я думаю о том, чтобы увидеться с ней. И надеюсь, что еще есть какой-то шанс восстановить нашу дружбу.
Думаю, скоро.
Я скоро свяжусь с ней.
Моя жизнь полностью изменилась за столь короткое время. Из той, у которой не было ничего, я стала той, у которой есть все. И это пугает меня почти все время. Я думаю о своем ребенке и задаюсь вопросом, каким будет Алексей со своим сыном. Я знаю, что он будет хорошим отцом. Но я также знаю, что он нервничает. Он боится подвести нас.
Я вижу, как этот страх расцветает все больше по мере того, как растет мой живот. Я вижу это, когда он проводит время в детской, рассматривая вещи, которые я купила. И часто я наблюдаю это поздно ночью. Когда он внутри меня и смотрит мне в глаза.
Я не пытаюсь его успокоить. Потому что, как и я, Алексей должен разобраться в этом сам. Мои слова не облегчат его беспокойства, так же как его слова не всегда облегчают мою озабоченность.
Сегодня, когда я прохожу мимо его кабинета, он смотрит на шахматную доску на своем столе. Но Франко нигде нет. Здесь только Алексей, погруженный в свои мысли.
Некоторое время я наблюдаю за ним в тишине. В своей стихии, его мозг работает так, что я никогда не пойму, как. Я наблюдаю, как его глаза просчитывают все движения, как его рука скользит по челюсти. Он такой невероятно красивый. У меня учащается сердцебиение, сердце бьется слишком быстро. Я испытываю боль за него, которая мне незнакома. Я жажду его слов, его прикосновений, его взгляда на меня.