Когда Джефф, натянув презерватив, входит в тебя, ты ощущаешь, как его среднего размера пенис начинает сжиматься задолго до оргазма. Что-то подсказывает – со случайной девицей с ним этого не случилось бы. Официантка приносит водку и ставит так, чтобы ему пришлось тянуться за напитком. А ты продолжаешь.
– Я считаю важным рассказать об этом женщинам сегодня вечером. Они этого заслуживают. Думаю, это поможет им справляться с собственной жизнью. С каждой женщиной случается такое. Хотя бы раз.
Джефф энергично кивает.
– Хотела тебя подготовить. Это может вызвать дискомфорт.
– Нет, Ари, я здесь ради тебя. Всегда буду рядом, когда понадобится. Поверить не могу, что с тобой такое случилось. Что ты жила с этой… тайной…
«…жила с тайной» – и все. Ник отреагировал на историю о Карле дико и жестоко. Ты увидела себя танцовщицей фламенко, женщиной, ради которой можно убить. Цедишь свой напиток до конца. Джефф заказывает еще один – для него это чересчур: эта информация, этот вечер. Официантка, похоже, все понимает, поэтому счет приносит тебе. В последнее время такое случается постоянно.
5. Потому что ночь
Открытый театр на вилле Гетти – это полушекспировский, полумусорный Малибу. И там чувствуешь себя загорелой и уместной. Водка с содовой на пустой желудок на крохотную долю сильнее идеальной степени опьянения. Ты всегда умела алхимическим образом превращать негатив в позитив. Именно так ты сюда и попала.
И даже открытку, полученную на прошлой неделе. Особенно открытку. Ты сумела поставить ее с ног на голову.
Планка установлена, и допущены сюда только важные, значимые люди. Ты, первая леди, другие ораторы, редакторы крупных женских журналов, президент Международного совета женщин. Джефф отлично умеет держаться в тени. Он не из тех бойфрендов, что стремятся выйти на первый план. Всегда в стороне, но умело поворачивается так, чтобы свет падал на него наилучшим образом. Фотографы неизменно интересуются, кто он такой. Они снимают, а он улыбается.
– Ари, ты выглядишь потрясающе! – отмечает главный редактор журнала W.
На ней безумное платье в обтяжку. Открытые плечи, глубокое декольте. Стразы в форме матадоров.
Ты терпеть не можешь, когда говорят, что ты прекрасно выглядишь. Это жестоко. Сегодня, в этом наряде, с профессиональным макияжем и прической ты почти одна из нас. Мы гордимся тобой. Добро пожаловать – месклан (салатная смесь) вон там.
Но сегодня ты вторая по значимости гостья. Ты буквально излучаешь соблазнительную ауру известности и служения обществу – абсолютно необходимое для американской мечты сочетание. Ты на пике симпатии. Конечно, все это лишь на время, но пока что никто не желает порвать тебя на кусочки. Развязка неизбежна, и тогда, наконец, сможешь сбежать в Грецию или Литву. Или даже убить себя.
Но сейчас ты прибыла. Только посмотрите на этот театр! Очень скоро он заполнится несчастными женщинами в платьях по четыреста долларов и спортивных костюмах за десять тысяч. Социоэкономический хаос западного американского стиля. Вот женщина, компенсирующая следы от прыщей на лице бежевым мини. У нее красивые ноги, но это никак не улучшает ее кожу. Она – сестра тебе, но ты поднялась на новый уровень. Таишься в ожидании, крадешься в траве, все заранее планируя. Ты грандиозна. И это вовсе не для него. Ты выше этого, ты никому не сообщила. Но на самом деле все не так. Если и были какие-то сомнения в том, что ты все еще на дне, то в понедельник утром они исчезли.
Конечно, это было классно, потому что он был элегантно прост и, наверное, девушка тоже. Открытка коричневая, как медведь. Плотная. Крупные белые буквы. Не занимайте вечер.
Ничего особенного, никаких церквей, шаферов и лимузинов. Только живая музыка, напитки и люди, которых они любят.
Люди, которых мы любим.
Словно вы остались друзьями. Да, ты же и сама поддерживаешь контакты с друзьями спустя годы. Он вернулся в Бостон, и тебе это понравилось. Там он свободен от блондинок в бикини. От продавщиц в белых джинсах и барист в топиках на тонких бретельках. Он поздравлял с важными датами, написал, когда ты впервые появилась у Фридкина и на обложке Wired. Конечно, он бы предпочел увидеть тебя на обложке журнала Boston. Он прислал тебе ту фотографию, что держал магнит на его холодильнике. В тот день ощутила тепло внутри, хотя не ела ничего, кроме салатных листьев и яблок.
Ты видела его полтора года назад, когда ездила домой на похороны отчима. Карла сбила машина – возле бара, где он каждый четверг сидел с приятелями. Ты была возбуждена, но совсем не по тем причинам, как можно было подумать.