– София очень юна, и она только что потеряла мать… – Я тщательно подбираю слова. – Неудивительно, что она несколько вызывающе себя ведет.
– Вот как вы это называете? Вызывающе себя ведет?
– Я никак это не называю. Мы с ней провели вместе едва ли час.
– Но у вас же должно было сложиться впечатление.
– Ничего такого, чем я считала бы нужным поделиться.
– Послушайте. Я не ожидал, что она приедет сейчас. У меня непростой период и заниматься непослушным ребенком времени совсем нет.
– Этот, как вы говорите, «ребенок», – ответила я, с трудом контролируя голос, – ваша дочь.
– А что я знаю о том, как быть родителем? Год назад я даже не знал о ее существовании.
Отвращение во взгляде мне скрыть уже не удалось.
– Ладно, – признал он, – не надо было так говорить. Не поймите меня неправильно, я хочу все сделать как полагается. Но прямо сейчас я в критической ситуации: мне пришлось сократить персонал, перенести офис, и я буду проводить здесь гораздо больше времени. И, признаться честно, знай я об этом заранее, вас бы здесь не было.
Я вскочила на ноги:
– Если вы дадите мне день, я найду другое место и уеду.
– Да бога ради! Сядьте.
– Я не останусь там, где меня не желают видеть.
Он раздраженно фыркнул, всем видом выражая недовольство.
– Фэрфакс был прав, Софии нужен репетитор, но что куда важнее – ей нужен кто-то, с кем она сможет общаться и кому доверять. Я спросил, как вы ей. Она сказала, сносно.
Не удержавшись, я рассмеялась.
– Довольно экстравагантная похвала от тринадцатилетнего подростка.
Мой собеседник тоже слегка улыбнулся.
– Просто не путайтесь под ногами, идет? И не выходите за территорию, там слишком дикие места. Я не смогу нести за вас ответственность. Пляжа это тоже касается. Ясно?
– Не путаться под ногами и не бродить по лесу. Думаю, я поняла.
– И никаких посетителей и постов в соцсетях обо мне, Софии или ком-либо отсюда. Одно фото в сети – и вы уедете.
– Я и не собиралась.
– В таком случае мы друг друга поняли. Хорошо. – Он поднялся на ноги, и я встала следом. Рочестер протянул мне руку: – Добро пожаловать в Торн Блаффс, Джейн.
Так он все-таки знал, как меня зовут. А я была готова поставить кругленькую сумму против этого.
Я пожала протянутую руку, и теплые сухие пальцы крепко сжали мою ладонь. Что-то вздрогнуло внутри, как от электрического разряда. Но тут его телефон завибрировал.
– Доброй ночи, – пожелал он и отвернулся, нажимая на кнопки.
Выйдя из комнаты, я направилась обратно на кухню. Отис поспешно отложил самокрутку:
– Ну, как все прошло?
– Какого черта ты ему сказал, что мы выросли вместе?!
– О. Вот дерьмо. Не думал, что это выплывет.
– Выплыло. И рано или поздно обязательно бы выяснилось. Боже мой, Отис! О чем ты только думал?
– Решил, что, может, тогда он станет лучше к тебе относиться. Ну, знаешь, если б мы с детства были знакомы. А потом, когда ты уже окажешься здесь, я думал, он тебя и не заметит. Но все же хорошо? Он не выгнал тебя или что-то в этом роде?
– Пока нет. Но если что, не удивлюсь. Но вряд ли стоит ждать, пока он решит меня выгнать. Лучше мне поискать другое место на лето.
– Нет-нет, я все решу! – В голосе Отиса послышались лихорадочные нотки. – Скажу ему, что это я во всем виноват. Тебе не придется уезжать, обещаю!
– Прости, Отис, но я больше не могу верить ни единому твоему слову. – И не дожидаясь, пока неизбежно смягчусь и передумаю при виде его расстроенного лица, я выскочила из дома.
В коттедже я взволнованно проиграла в голове беседу в зале. Какой странный человек. Заносчивый, грубый. Пороховая бочка, а не характер. В том, что он способен на насилие, я практически не сомневалась.
Но на убийство?
Вероятно. Ну или, по крайней мере, довести жену до отчаянной меры в виде самоубийства он мог. Ее отсутствие уж точно не повлияло на его аппетит.
Мне вспомнилась та искра, пронзившая меня, электрический разряд или что угодно, когда Эван Рочестер коснулся моей руки. Что, черт возьми, это было?
А потом меня начало трясти. Даже хуже: будто тело хотело вырваться из кожи. Затем произошло нечто еще более странное, хотя и не совсем незнакомое. Перед глазами все начало расплываться, и у одного глаза взорвалась крошечная желтая звездочка, за которой последовали гораздо большие, и вскоре я видела только ядовито-оранжевые всполохи, зигзагами танцующие перед глазами. Мигрень.
Технически не настоящая мигрень – не жуткая головная боль. Такое называлось визуальной мигренью, но все равно – странная штука, вызывающая галлюцинации и мучительно дезориентирующая. Эти взрывающиеся звезды перед глазами. Зигзаги ярких цветов.