— Ты в последний момент отказался от Италии, Венеции, — напомнила с горьким укором жена.
— А ты-то почему не поехала одна?
— И что мне там делать без тебя? Думаешь, мне приятно ходить повсюду одной, спать в отелях, есть в ресторанах, зная, что ты здесь, тоже один, скучаешь… Или я ошибаюсь?
— Вот и я о том же. Говорю ведь — жизнь проходит мимо. И самое главное, я чувствую, что словно отравлен этой… другой жизнью: преступлениями, убийствами, трупами. Вот вы, обыкновенные люди, я имею в виду — не связанные профессионально с подобными негативными явлениями, живете куда более спокойно, не думая о том, что повсюду полно убийц. А я вижу их каждый день: допрашиваю таких сволочей, негодяев, просто зверей!
— Вот для контраста и поехал бы со мной в Италию! Окунулся бы совершенно в другую жизнь, напитался бы красотой, теплым солнцем. Думаю, ты воспрял бы духом, да и мысли твои, быть может, потекли бы в другом направлении.
— Думаешь, я уволился бы?
— Кто знает. Я понимаю, о чем ты.
— Правильно. Если все мы уволимся, то кто же останется ловить преступников?
— Тоже правильно. Ты — мужчина, тебе и решать. Я никогда не стану на тебя давить. Другое дело, если ты чувствуешь, что тебе плохо, на душе кошки скребут, и ты не хочешь идти на работу. Так найди способ, чтобы остаться дома. Возьми больничный, к примеру.
— Это как? Симулировать какую-нибудь болезнь?
— Коля! Не знаю, что сказать, решай сам.
— Давай еще немного подкрепимся, а?
Они вернулись к столу, Николай Петрович съел три пирожка с мясом, выпил большой бокал сладкого чая. Маша, сидя напротив мужа, смотрела, как он ест, и жалела его.
За окном, несмотря на раннее утро, стало совсем темно и мерный звук дождя навевал тоскливую скуку.
— Может, музыку включить?
— Что толку, если мне через двадцать минут уже выходить? — вздохнул Виноградов. — Но все равно включи. Какой-нибудь вальс.
На сердце было так нехорошо, да и тело, словно помимо его воли, заленилось, стало вялым, непослушным. Даже из-за стола вставать не хотелось.
— Правда, Маша, что-то мне не по себе. Может, я заболел?
— Говорю же, не хочешь идти на работу — не иди. Послушайся своего организма.
Виноградов вздохнул и отправился одеваться. Вышел из спальни под музыку вальса, обнял жену, поцеловал ее, потом еще раз.
— Представляешь, у меня такое дело! Две девицы убили мужчину, думаю, он был любовником либо обеих, либо одной из них. Разыграли Марка Садовникова, помнишь, я рассказывал тебе о нем, хороший такой мужик, тоже следователь.
— Садовников? Конечно, знаю. Он даже как-то заходил к нам, у него к тебе какое-то дело было. И что?
— Он свидетелем оказался. У меня нет времени, а то бы я тебе все рассказал. Словом, нас, мужиков, и так мало, а тут еще на нас и охотятся! И такая страшная смерть — этого Сажина задавили машиной. Давили-давили — и задавили. Адвокат должен прийти, Грушин, хочет встретиться со своей подзащитной, Плетневой. У них работа такая — защищать всех, даже самых отъявленных преступников. Ладно, Маша, без меня не скучай. Везет тебе! У тебя отгул, сейчас телевизор посмотришь.
— Да у меня стирки знаешь сколько?! Да и вообще, дел полно, — отмахнулась Маша. — Хотя после обеда я, конечно, посплю. Грех, когда идет дождь, не выспаться в тишине.
Виноградов с особой нежностью напоследок обнял жену, поцеловал:
— Выспись и за меня.
И вышел из дома.
8
— Вам в эту дверь. Проходите. — Какой-то человек взял ее под локоть и ввел в залитое голубоватым холодным светом помещение, где на оцинкованном столе она увидела голого Сашу.
Она хотела что-то сказать, но не могла. Челюсти не слушались, она не сумела открыть рот, как не могла несколько секунд нормально дышать. Как такое могло случиться, что Саша лежит здесь — голый, мертвый? Конечно, он был мертв. Иначе разве он позволил бы так с собой обращаться?
— Роза Дмитриевна, — спросил ее человек, лица которого она не видела, да и не хотела видеть. Только знала, что он из прокуратуры, привез ее в морг для опознания. — Роза Дмитриевна, вам плохо?
— Нет, мне очень хорошо, — криво усмехнулась она и вдруг поняла, что может говорить.
Первый, самый тяжелый, шок прошел, чувства к ней возвращаются.
— Вам знаком этот человек?
Надо было поскорее заканчивать с этим театром! С опознанием. Они и без нее знали, кто это. Решили удостовериться, что не ошиблись. А раздел его кто? Эксперт? Ей сообщили, что Сашу убили. Его сбили машиной или произошло что-то в этом духе. Сейчас она не смогла бы вспомнить, что они сказали ей в первые минуты встречи.