— Да, это мой бывший муж — Сажин Александр Георгиевич. Что с ним? Почему у него все тело синее? Лицо разбито. Волосы в крови…
— Мы вас отвезем к следователю, он вам все расскажет. Думаю, вы тоже, в свою очередь, поможете следствию и ответите на вопросы.
— Это автокатастрофа? Его сбило машиной? Вы же сами говорили мне что-то такое. Что-то я плохо соображаю…
— Вы в порядке? Не хотите воды? Или валидола?
Какой добрый, валидол предлагает! Роза Дмитриевна взглянула еще раз на распростертое перед ней тело и вся сжалась. Запоздалая реакция — она вдруг разрыдалась. В голос. Плечи свело, зубы застучали… Она чувствовала, как ее выводят из морга, сажают в машину. Потом кто-то сунул ей под нос ватку, смоченную нашатырным спиртом.
В авто она немного успокоилась.
— Господи, что же с ним сделали?! — причитала она, кутаясь в плащ. — А дождь какой… Погода — мерзость. Словно природа плачет по нему. Я понимаю, он для вас — никто. Так, один из тех, чья фамилия значится на папке с уголовным делом. А для меня он — человек, муж. Мы были в разводе, но я все равно продолжала считать его своим мужем. Вы можете смеяться надо мной, но даже после того, как он ушел, я еще продолжала заботиться о нем, какое-то время приходила в его квартиру — прибраться, жарила ему котлеты, даже тапочки новые купила! Мне все еще казалось, что я могу его вернуть. Но он не пришел. А если бы вернулся, остался бы жив…
И вдруг она замолчала. Поняла, что сказала глупость. Эти слова могут быть неправильно истолкованы немногословным представителем закона.
— Вы только поймите меня правильно. А то еще подумаете, что… — После этих слов она поняла: она сделала еще хуже. Покраснела от волнения. Подумала: надо бы прежде подумать, чем говорить. Ведь Сашу убили! Она вспомнила это слово. Сначала ей позвонили, предупредили, потом пришли и сказали, что Сажина Александра Георгиевича убили. И попросили ее проехать с ними на опознание. Теперь она точно все вспомнила.
— Куда вы меня везете? — спросила она, чувствуя, как сознание затуманивается, ей становится дурно. — Здесь так душно! Может, откроете окно? Хотя — дождь…
Марк перечитывал дело об убийстве директора мебельной фабрики, когда в кабинет ворвался Локотков.
— Лева, ты что? Случилось что-то? Пожар? Наводнение? Землетрясение?
— Марк, ты не поверишь! Представляешь, Виноградов сломал ногу! Вышел из квартиры, лифт не работает, он только начал спускаться, как подвернул ногу, упал как-то неудачно, скатился на несколько ступенек вниз и в результате ногу сломал!
— А почему ты так радуешься-то? — не понял Марк.
— Знаешь, что он мне рассказал? Говорит, так не хотел идти на работу, просто ужасно не хотел и жене сказал. Чувствовал, что не надо ему идти. Дома ему, видите ли, хотелось остаться, пирожков с мясом поесть, с женой посидеть, телевизор посмотреть. Все! Теперь он и дома, и с женой, и с телевизором. Не зря ученые пишут, что если уж человек не хочет что-то делать, так за него судьба распорядится таким образом, чтобы он это не сделал. Помнишь, как в детстве не хотелось идти в школу, на контрольную, и вдруг у тебя начинал болеть живот, причем самым натуральным образом!
— Лева, успокойся. Виноградов сломал ногу, а ты радуешься.
— Да не радуюсь я, просто удивляюсь. Слушай, Марк, я же самого главного тебе не сказал: дело об убийстве Сажина передают тебе! С минуты на минуту должны принести документы. И еще: в коридоре сидит женщина. Ее привезли из морга.
— Как это — из морга? — Марк разве что не покрутил пальцем у виска: подумал, что Локотков зарапортовался.
— Это бывшая жена Сажина. Ее привезли из морга, она опознала бывшего мужа. На допрос к Виноградову. Но раз Виноградов, лежа в гипсе перед телевизором, поедает пирожки, допрашивать ее придется тебе. Ни пуха!
— Лева, ты, случайно, не выпил?
— Только кофе, исключительно кофе!
Роза Дмитриевна, женщина лет пятидесяти, но ухоженная, холеная, тщательно одетая и причесанная, сидела перед Марком с опухшим от слез лицом и терзала мокрый носовой платок.
— Скажите…
— Меня зовут Марк Александрович Садовников.
— Марк Александрович… Как он умер?
— Его убили, Роза Дмитриевна. Примите мои соболезнования.
— Понимаете, Саша и после развода оставался для меня мужем. Другой вопрос, что он этого не понимал, — затянула она свою вечную песню. — Я говорила ему: Саша, оставайся у меня, живи как хочешь. Конечно, я понимаю, ты младше меня почти на двадцать лет, а вокруг — красивые молодые девушки. Я не осуждаю тебя. Но он был слишком порядочным, чтобы, живя со мной, встречаться с другими женщинами.