При виде извлекаемого киборгом предмета Адамс посерел, потом начал медленно бледнеть от ужаса, а затем издал горлом звук не хуже, чем когда его поднимали за шкирку. Убедившись, что цветовое шоу не оказывает на киборга, вполне освоившегося в роли палача, никакого влияния, герцог взвыл:
– Это не я-а-а!!!
– Не ты? – киборг резко повернулся к нему. – Может, это не твои солдаты брали штурмом замок? Может, это не твой сын пытался убить ее? Ты – предатель, твои предки приносили ее предкам клятву верности, а сейчас…
– Не я-а-а! – снова заорал герцог, в ужасе глядя на медленно и неотвратимо двигающегося в его сторону гомункулуса. От Карины не укрылось, как выпучились его глаза, когда Артур сказал о клятве. От киборга, впрочем, тоже.
– Конечно, не ты. Твои предки, – спокойно и отстраненно ответил он, подкручивая что-то в мясорубке. – Но это от ответственности не спасает. Думал, все забыли уже? Зря. Я помню, я при этом присутствовал.
Глаза Адамса выпучились так, что, казалось, готовы были вылезти из орбит. Он, казалось, растекся по креслу и быстро-быстро забормотал:
– Меня заставили. Когда-то ее прадед убил в поединке моего деда. Мы не могли простить и не могли отомстить, а потом ко мне пришли и обещали помочь. Сказали, что им нужны только девчонка и замок на неделю. Кровь последнего в роду способна разбудить древнее могущество, послушное воле того, кто его поднимет. Оно скрыто в подвале этого замка…
– Ну, правду сказали, – все так же безразлично ответил киборг. – Вот он я, разбудили. Что дальше? Легче тебе от этого?
– Не надо! – взвизгнул герцог и, не обращая внимания на раздробленные пальцы, засучил ногами. В связанном состоянии это получалось у него довольно забавно. – Я все скажу! Ее мать жива!
– Я знаю.
– Но если умру я, умрет и она!
– Ты в это и вправду веришь? Зря.
– Не надо! Я помогу…
– Что-то быстро ты сломался. Не верится даже. Наверное, играешь. Дай-ка мне пальчики…
К запаху немытых ног добавилась резкая вонь, издаваемая пятном, расплывающимся на штанах Адамса. Артур без малейшей брезгливости посмотрел на это, запихнул мизинец герцога в мясорубку и повернул ручку. На сей раз тот орал так, что стены тряслись. Киборг прислушался и удовлетворенно кивнул:
– Выбор за тобой. Если она тебя простит, – он кивнул головой в сторону Карины, – то посмотрим, что с тобой делать. Ну а нет… На нет и суда нет. Такой вот в моих планах вечер откровений. Ну что, поехали?
Того, что маги начнут лупить по площадям, Артур не ожидал – слишком уж легко накрыть при этом своих людей. Разумеется, он допускал подобную возможность, поскольку уже видел подобное, когда дрался во дворе замка. Но одно дело – пустить в расход нескольких человек, уже, в принципе, обреченных, и совсем другое накрыть армию, пускай и выглядящую в масштабах, которыми привык оперировать киборг, смешно и жалко. Однако пространство он контролировал, и приготовления магов к удару заметить успел. В принципе, это его и спасло, ну а потом… Потом в игру вступил его величество бластер. От него не спасали ни латы солдат, ни щиты магов, хотя последние и обладали, как оказалось, свойством несколько рассеивать энергию выстрела. Впрочем, очередь от пуза лишь подлила огня в панику, уже охватившую армию. Испугались не Артура – испугались собственных магов, и это было началом конца. А сами маги еще от великого, наверное, ума применили какую-то дрянь, буквально разрывающую угодивших под удар людей в клочья. После столь подлого удара в спину паника выплеснулась наружу, и армия побежала. В общем, глупыми были действия магов, глупыми и непрофессиональными – создавалось впечатление, что на этой планете забыли и о стратегии с тактикой, и о психологии. Киборг еще помахал мечом, но это больше для того, чтобы пробиться к герцогу и его свите. Пришлось для этого рассеять пару десятков здоровяков (ну, по местным меркам здоровяков, естественно), что Артур и сделал легко и непринужденно, секунд за пять, для него среди этой пародии на личную охрану противников не было.
В результате, помимо толпы полностью деморализованных солдат, в плену у Артура оказались четырнадцать дворян и лично герцог, собственной персоной. Еще оказался там мужик в рясе и с массивным серебряным крестом на объемистом брюхе – очевидно, местный служитель культа. Пожалуй, он был единственным, кто попытался оказать сопротивление. Дворяне, очевидно, впечатленные участью охраны, живописно разбросанной вокруг – кусочек там, кусочек здесь, и вон еще чьи-то уши лежат под елочкой – побросали оружие и не дергались, даже в камеры, расположенные в подвалах замка, прошли без протестов. А вот крестоносца двигающийся в ускоренном темпе киборг почему-то не испугал. Взяв в руки крест и выставив его вперед, он обозвал Артура сатаной, потребовал, чтобы тот изошел (киборг так и не понял, на что), а потом, видя, что это не дает эффекта, полез в драку, раскручивая крест на цепи не хуже кистеня. Впрочем, против киборга решительности и силы, которой пузан был не обделен, оказалось недостаточно, и в результате слегка помятый герой отправился в отдельную камеру. Еще попытался герцог сопротивляться… Наивный.