Киллиани приподнялась из кресла, уперлась ладонями в стол и наклонилась вперед.
— Какого дьявола, вы там трезвоните всем о секретной…
(НОЛЬ.)
— Мэм, вы хотите, чтобы я нашел Нову Терра?
Киллиани ответила не менее суровым тоном:
— Это ваша задача.
— Тогда не препятствуйте мне в поисках. Я не могу работать в Трущобах вслепую. Без пси-сигнатуры, которую я мог бы сравнить с сигнатурой девушки, от нашего сканирования толку ноль. Толчем воду в ступе, грубо говоря. Мне нужен кто-то, у кого на улицах есть уши, а в департаменте таких не сыщешь. Кто-то, кто работает в Трущобах каждый день. Фонсека хороший коп, и он…
— А, Фонсека? — Киллиани опустилась обратно в кресло. — Почему вы сразу не сказали, что это он? Ладно, не важно.
Мэлу показалось, что он что-то пропустил.
— Вы знаете Ларри?
— Мы вербовали его не единожды. По правде говоря, еще до того, как завербовали вас, — добавила она, вновь улыбнувшись краешками губ. — Но, в отличие от него, на вас нашелся веский компромат в качестве стимула.
Мэл вовремя успел прикусить язык. «Не стимул, а шантаж, вот как это называется!» — хотел бы он бросить в лицо директору, но…
Киллиани продолжила:
— Но мы не нашли ничего, чем могли бы зацепить Фонсеку. Он чист как стеклышко.
«Еще бы, — подумал Мэл. — Ларри вечно в немилости только по одной причине — потому что не берет взяток. А значит и компромата на него не собрать. Все об этом знают, так что предъявить ему нечего…»
— Значит, вы одобряете, что я связался с ним?
— Нет. Я бы одобрила, согласуй вы эту встречу со мной. — Киллиани вновь наклонилась вперед. — Поймите Келерчиан, вы работаете на меня. Я знаю, вам тут не нравится, но самое время вам кое-что уяснить.
Директор начала загибать пальцы правой руки.
— Первое. Вы зарабатываете больше и имеете дополнительные бонусы в должности охотника, нежели любой коп, и даже больше чем коп на пике карьеры. Второе. Если бы я не вытащила вашу задницу из убойного отдела, ваша голова красовалась бы сейчас на пике где-нибудь во владениях Тайгоров, и вы это знаете. Третье. Пока вы являетесь охотником, вы отчитываетесь только передо мной, и вы не нарушаете инструкций заданий, без моего предварительного согласия. Четвертое. Я даю разрешение только в том случае, если мне предоставляют исчерпывающую информацию о деле. — Сжав руку в кулак, Киллиани добавила: — Я не идиотка, Келерчиан. Я знаю о ваших способностях и личных методах. Но мы тут серьезным делом занимаемся. Мы тренируем людей, которые могут стать последней линией обороны Конфедерации против бешеных подонков наподобие Менгска и той инородной мрази, что появилась недавно. Мы потеряли по крайней мере уже две планеты, и единственные кто поможет нам выжить, это такие бойцы как призраки. Это делает нашу работу чрезвычайно важной, и мне бы не хотелось, чтобы вы усложняли ее своей твердолобостью. Я ясно выражаюсь, агент Келерчиан?
Всю обличительную тираду Мэл изучал щербинки на деревянном подлокотнике стула. Он перестал слушать речь Киллиани где-то после слов «исчерпывающую информацию», но понимал, что будет неразумно (если не самоубийственно) сказать об этом директору.
— Прозрачней чем сталепласт[14], мэм. А теперь не будет ли директор столь любезна, чтобы ответить на мой проклятый вопрос?
Милая улыбка вернулась, что никогда не являлось добрым знаком.
— Что это был за вопрос?
— Почему Клара Терра трезвонит на каждом углу о гибели сестры, когда я эту сестру пытаюсь найти? Мое сотрудничество с ПСТ и так на грани, по сути, только помощь офицера Фонсеки, но и оно накроется медным тазом, если Управление вдруг решит, что конечная цель — это…
— Агент Келерчиан, что произойдет, если вы найдете Нову Терра мертвой в каком-нибудь из переулков Трущоб?
— Я…
Киллиани продолжила, словно Мэл даже не открывал рта, чтобы ответить:
— Случится то, что семья Терра… или, теперь уже, полагаю, семья Кусинис-Терра… скроет это, подкупив кого надо, и обставит все так, будто девушка погибла в небоскребе со всеми остальными. А теперь, что произойдет, если вы обнаружите, что Нова Терра жива?
— Если это так…
— Тогда она станет участником проекта «Призрак» и будет тренировать свои способности под присмотром опытных наставников. С этого момента и впредь Новембер Аннабелла Терра во всех отношениях уже мертва, а вместо нее появится агент X41822N.
Мэла немало смутил тот факт, что Нове уже присвоили личный код, хотя фактически девушку в проект еще даже не вербовали.
— Итак, агент Келерчиан, нужно ли Кларе Терра рассказывать на СНВ, что ее сестра жива, когда единственный возможный исход вашего задания это мертвая Нова? Неважно, в буквальном или фигуральном смысле?
Внезапно Мэл все понял:
— Вы убедили Клару пойти на СНВ и выступить с той речью.
— Не я. Совет… Но да, это была моя идея. Расставить точки над «i» и объявить всем, что Нова не числится среди живых.
— А что если Нова вдруг объявится живой где-нибудь в секторе?
— Что вы имеете в виду? — Киллиани нахмурилась. — Вы говорили, что девчонка не покидала Тарсонис.
— Я говорил, что она — скорее всего — не покидала Тарсонис. Согласен, она пока не попалась на идентификационном сканировании. Но никакая сеть не даст стопроцентной гарантии от сбоев. Да, она всего лишь пятнадцатилетний подросток без какого-либо обучения, но все же она теп-тек, и кто, черт возьми, знает, насколько хорошо она умеет пользоваться своими способностями? Конечно, мы допускаем, что никто не тренировал ее на стороне, но откуда нам знать, что какой-нибудь неизвестный нам изменник не дал ей парочку советов в комнатах прислуги или еще где-нибудь? Кроме того, у нее хватило бы денег заплатить за молчание кого угодно, чтобы сохранить нечто подобное в секрете. А вы, как и я, прекрасно знаете, что Старые Семьи могут хранить секреты лучше кого бы то ни было.
— К чему вы клоните, агент Келерчиан? — поинтересовалась Киллиани таким тоном, что температура в кабинете практически опустилась до абсолютного нуля.
— Считаю, что сейчас Нова вполне может быть где-то на полпути к Тирадору, и мы об этом не знаем. Считаю, что она может быть в любом из тысячи мест, где мы не смогли ее обнаружить. Считаю, что если мы не найдем ее, а потом она объявится где-то живой, это будет скверно выглядеть.
Пожав плечами, Киллиани произнесла:
— Это будет скверно выглядеть для семьи Терра, но это их проблема, а не моя. Если девчонка объявится где-нибудь живой, мы забираем ее в проект и точка.
В вердикте Ильзы Киллиани не чувствовалось ни капли сомнений.
«Если девственно чистый стол еще куда ни шло, — подумал Мэл, — но после таких слов ясно как день, что Ильза помешанная как и все фанатики». В отличие от Киллиани, ярого фанатика проекта «Призрак», для Мэла изыскания во благо военных были просто работой, причем отнюдь не любимой. Но директор Киллиани словно родилась для руководства подобными программами.
Или как минимум она в это верила. Что впрочем ничего не меняло.
— Что-нибудь еще? — спросила Киллиани с таким тоном, который однозначно намекал на то, что лучший ответ на заданный вопрос — это отрицательный.
— Нет. — Мэл встал с неудобного стула и, хрустнув одним или двумя позвонками, расправил спину. — Я буду держать вас в курсе дел.
— Я прослежу за этим. — Киллиани дотронулась до консоли на столе, и голограмма вновь ожила.
«Прошлой ночью группа „Варп-драйв“ дала сногсшибательный шоу-концерт в амфитеатре Уэйтса, отыграв с полным аншлагом…»
Мэл покачал головой, когда дверь за его спиной захлопнулась, заглушив речь культурного обозревателя.
«Никогда бы не подумал, что Киллиани — страстный любитель классической музыки».
Глава 10
Феджин сидел за столом с ухмылкой от уха до уха.
Афера обошлась в годовую поставку хаба, которую пришлось сдать трем копам из Юго-Западного округа, но результат того стоил. Теперь босс криминального синдиката имел свободный доступ ко всем регистраторам движения на улицах. В свое время копы развернули сеть сенсоров по всему городу, чтобы контролировать дорожное движение. Пользовались они ей крайне редко, по большей части для того, чтобы вытянуть откупные с подростков на ховербайках, или прищучить водителя автобуса, пьяного или одурманенного настолько, что ехать ровно уже не мог — а таких была примерно половина. Примерно раз в три месяца, когда Совет проводил проверку на эффективность системы и как правило поднимал шум, ПСТ дружно начинали штрафовать всех подряд и арестовывали с десяток-другой водителей. Затем, когда шумиха стихала, на этом все и заканчивалось. Все снова возвращалось на круги своя.