— Нет!
Прижав кулаки к вискам, Нова попыталась отгородиться от мыслей, голосящих болью и страданиями, отчаянно цепляясь за спокойствие Дориан, но не в силах отыскать его посреди какофонии атакующих мыслей.
Как в тумане она отметила, что сорвала дверь с петель, и физически оттолкнула нескольких владельцев ощущаемых ею мыслей. К мыслям добавилось беспокойство, когда наркоманы попытались сообразить, кто и почему отбросил их в сторону.
А затем она услышала голоса.
— Вот дерьмо! С тобой все в порядке?
— Что, вашу мать, стряслось с дверью?
— Опа, да это кажись та блондинистая цыпа! Думаешь, эт она?
— Да похрен, че тянуть, давай пристрелим ее.
В ушах Новы зазвенело. Мгновением позже четыре пистолета заклинило, а два взорвались в руках владельцев.
Боль обжегшая Джонси и Мика Станиславского (которого называли Грош-цена), когда шрапнель искореженного оружия искромсала им руки, помогла Нове прийти в себя и сосредоточиться. Она поднялась на ноги и посмотрела на Лопу с Элом Мэгвичем, чьи пистолеты не выстрелили.
Мэгз с яростью выхватил другой пистолет:
— Гаси телку!
— Да, твою мать! — поступив так же, подхватил Лопа. — Кончим ее!
Нова заклинила и это оружие, попутно ударив и владельцев. По ее щекам заструились слезы.
— Пожалуйста, прекратите. Я не хочу вам плохого.
Джонси и Грош-цена голосили от боли, заливая кровью пол холла.
— Чувствую, что это не взаимно, цыпа. — Лопа вытащил еще одну пушку, но в эту же секунду ее тоже заклинило.
— К дьяволу треп! — Осатанев от боли, Грош-цена бросился на Нову.
Усилием мысли Нова толкнула его прочь, послав катиться кубарем в дальний конец вестибюля.
— Лежи, не двигайся, — теперь она уже практически умоляла, — если не поднимешься, я тебя не трону.
До Лопы наконец дошло, что девчонка ему не по зубам. Он бросил оружие и поднял руки:
— Все-все, я понял. Иди оно все конем, за такое мне Феджин бабок не отваливал.
Грош-цена мыслил не так ясно, как Лопа, и даже не осознал того, что малолетняя телка опрокинула его на задницу даже не коснувшись. Он вскочил на ноги и вновь ринулся в атаку.
Нова толкнула на него Лопу, и оба парня повалились на пол.
Ярость Грош-цены стала неуправляемой. Он выхватил П-100 и ткнул стволом в ухо Лопе.
— А не охренел ли ты на меня кидаться, конь педальный? А?
— Да я ничего не делал, клянусь, Грош-цена! Это телка сделала, говорю тебе, я…
— Не делай этого! — закричала Нова, понимая, что Грош-цена собирается нажать спуск.
Но оказалась не столь проворна, чтобы остановить отморозка.
Мозги, кости и кровь Лопы разлетелись по стене напротив того места, где он и Грош-цена повалились на пол. Звук выстрела, как и полная смятения предсмертная мысль Лопы, эхом отразились в голове девушки.
«Почему она так поступила! Ведь я же сдался!»
— Я же сказала, не убивать! — закричала Нова, хотя ничего подобного до этого не говорила. Но она думала об этом, чувствовала, знала, что единственный, кто сегодня должен был умереть, это Джулиус Антуан Дейл.
Теперь Грош-цена превратил ее в лгунью.
— Пошла нахрен, сучка! — Грош-цена выбрался из-под Лопы и прицелился в Нову.
Она уничтожила его мозг. Так же, как уничтожила мозг Жбана.
На этот раз оказалось даже проще.
Нова не смогла заставить себя посмотреть на тела. Вместо этого она взглянула на Джонси и Мэгза, которые до сих пор валялись на полу и пытались оправиться после контузии.
Мэгз быстро проговорил:
— Делай что хочешь цыпа… я мешать тебе не собираюсь, мля буду…
В отличие от подельника, Джонси, несмотря на раны, не собирался отступать.
— Ты, гребаный придурок, не слышал, что Феджин сказал? — в бешенстве крикнул он. Инфорсер с трудом поднялся на ноги, шатаясь от жестокой боли в правой руке, превращенной в кровавое месиво.
— Да вертел я Феджина и в хвост и в гриву, — огрызнулся Мэгз. — Делай, что хочешь цыпочка. Я не буду стоять у тебя на пути.
Когда Мэгз закончил, Нова посмотрела в упор на Джонси:
— Ложись Джонси, или то что случилось с Грош-ценой и Лопой, произойдет и с тобой.
После этих словах Джонси замер… не столько из-за угрозы, сколько из-за того, что эта цыпа, которую он никогда раньше не видел, знала по именам его, Лопу и Грош-цену… и мешком рухнул на пол.
Нова прошла в дальнюю часть холла и сорвала с петель ведущую в коридор дверь.
Главный зал (тот самый, откуда шестерки Феджина вышвырнули ее на улицу) находилась в конце коридора. Она почувствовала разумы нескольких приспешников наркобарона, включая Маркуса Рэйлиана, а также нескольких маленьких детей… но не Феджина.
Что-то было не так.
Нова хотела покончить со всем этим. Феджин должен был находиться здесь, просто должен был. С прошлого раза как она побывала тут, она знала, что Феджин очень редко покидает личную штаб-квартиру, не имея веских на то причин. Здесь он в безопасности, сюда ему доставляли все, что он пожелает. Потому выбираться из берлоги куда-то, у него нет особой надобности.
«Так где же он?»
Плохо уже то, что Грош-цене и Лопе пришлось умереть. Они бы не стали умирать, если Феджин к тому времени уже спасся бы бегством. Нова поклялась, что не отступится пока не убьет его. Никогда.
Приблизившись к двери в зал, девушка выбила и ее. Этот прием у Новы с каждым разом получался все лучше.
— Эй, эти двери дорогие, чуешь?
Живот скрутило болью. Феджин! Но где он? Она его не чувствовала…
Но он находился прямо перед глазами. Нова видела его, и только визуально могла обнаружить его присутствие. Нова видела в зале и Йо-Йо, и Маркуса, и какого-то парня по имени Гай. Но глаза лишь подтверждали то, о чем мозг поведал еще до того, как она сорвала дверь. Она даже ощущала присутствие в задней комнате Джины Рэйлиан, Тайруса Фэллита и пары дюжин детишек.
— Как… ты можешь быть здесь? — дрогнувшим голосом произнесла Нова, и тут же поняла что ее смятение очевидно всем. Живот сводило судорогами. Сегодня она убила двух человек, а теперь Феджин… он что-то с ней делает.
— Я живу здесь, цыпа, чуешь? — осклабился наркобарон, показав спиленные до шипов зубы. Нове они показались мерзкими. — Но ты не можешь меня прочесть, так?
— Нет, — тихо произнесла Нова. — Как ты…
— Да я просто обязан теперь выдавать жене Морвуда первоклассную шнягу, — рассмеялся Феджин… хотя на самом деле смех больше походил на гогот. — То, что я нацепил цыпа, это…
— Нечто, украденное тобой у конфедов. — Нова не могла прочесть разум Феджина, но Маркуса — вполне.
— Точно. Знаешь, ты же не первый теп-тек, чуешь? Так что конфедам пришлось придумать, как защититься от таких как ты, цыпа. И это одна из вещиц, которыми они пользуются. А это значит, что ты меня теперь не достанешь.
— Не совсем так. — Применив телекинез, Нова подняла стоящее в дальнем конце зала кресло и с силой запустила его в Феджина. Тот сумел увернуться.
— Хорошая попытка, цыпа, но ты же понимаешь, что тебе не выбраться из дерьма в ближайшее время. Кроме того, я приготовил запасной план. Тайрус!
— Нет! — Когда до Новы дошло, что должен сделать Тайрус, она закричала. Но, как и в случае с Грош-ценой, все случилось слишком быстро. Она не успела помешать. В тот момент, когда она поняла, что Тайрус собрался выстрелить из T20-го в голову одного из детишек, он уже сделал это.
Пистолет Тайруса взорвался спустя мгновение, но Нова все равно не успела спасти бедную Мэнди, малышку, чей папа работал копом в ПСТ и приторговывал тёрком, а мама давно умерла.
Из-за пелены навернувшихся на глаза слез Нова с трудом разглядела Феджина.
— Прекрати это! — пытаясь смотреть ему прямо в глаза, крикнула она.
— Нет, — отрезал Феджин и нажал кнопку на браслете.
Боль! Нова попала в ловушку. Невидимый лазер начал сверлить ей мозг, пилить глаза и лоб, чтобы в итоге расколоть череп…
Затем все прекратилось. Только тут Нова поняла, что упала на колени. Ее тело сотрясалось от рыданий, и девушка была не в силах их остановить.
— Видишь ли, эти конфеды не только защитить себя хотели, чуешь? Еще им нравится держать вас, тепов, на коротком поводке. И тут наступает время для плана номер два. — Феджин присел на корточки рядом с рыдающей Новой. — Только попробуй еще что-нибудь выкинуть, я врублю хреновину снова и надольше, а также убью еще одну кроху. Мне все равно, как и сколько, чуешь? А ты, я смотрю, переживаешь. Избалованное дитятко Старых Семей, мнится мне, ты ни хрена не знаешь о смерти… ну или не знала, пока кто-то не пришел и не грохнул твою семью.