– Скажите, Кристина, до того как вы увидели меня в своей артистической, неужели раньше вы не замечали меня?
Она не смогла солгать.
– Отчего же, – сказала она. – Я уже видела вас несколько раз в ложе вашего брата, а также за кулисами.
– Я так и думал! – воскликнул Рауль. – Но почему тогда в артистической, почему вы отвечали так, будто не знали меня, и чему вы смеялись?
Вопрос Рауля прозвучал так резко, что Кристина лишь посмотрела на него в изумлении и ничего не ответила. Он и сам был удивлен, что действует так, как будто хочет поссориться с ней, а ведь несколько минут назад он намеревался говорить с ней о любви. Он выглядел, как супруг или давний любовник, говоривший с женой или любовницей, которая оскорбила его. Но сознание своей неправоты сердило молодого человека еще больше. Порицая себя за глупость, он тем не менее не мог найти лучшего выхода из этой смехотворной ситуации, как упорствовать в своей неистовой решимости вести себя отвратительно.
– Вы не ответили мне, – сказал он, рассерженный и жалкий. – Хорошо, тогда я отвечу за вас! Вы поступили так потому, что в артистической был кто-то, чье присутствие беспокоило вас, кто-то, кому вы не хотели показать, что можете интересоваться кем-либо, кроме него.
– Если кто-то и беспокоил меня, – ответила Кристина ледяным тоном, – то это могли быть только вы, поскольку вас одного я попросила уйти.
– Да, чтобы остаться наедине с другим мужчиной!
– Что вы говорите? – Кристина пришла в необыкновенное волнение. – О каком другом мужчине вы ведете речь?!
– О том, которому вы сказали; «Я пою только для вас! Сегодня я отдала вам свою душу и я мертва».
Она схватила его руку и сжала ее с такой силой, какую трудно было заподозрить в хрупкой молодой женщине.
– Так вы подслушивали у двери?
– Да, потому что люблю вас. И я слышал все.
– Что, что вы слышали? – Став странно спокойной, Кристина отпустила руку Рауля.
– Я слышал слова: «Вы должны любить меня». Едва он произнес это, смертельная бледность покрыла лицо Кристины, она пошатнулась и, казалось, вот-вот упадет. Рауль бросился к ней, но она, преодолев свою минутную слабость, произнесла едва слышно:
– Продолжайте, повторите мне все, что вы слышали. Он посмотрел на нее, колеблясь, озадаченный ее реакцией.
– Продолжайте, – повторила она. – Разве вы не видите, я умираю от желания знать это?
– Когда вы сказали, что отдали ему душу, я слышал, как он ответил: «Ваша душа прекрасна, дитя мое, и я благодарю вас. Ни один император не получал такого подарка! Ангелы плакали сегодня вечером».
Кристина положила руку на сердце и смотрела на Рауля в неописуемом волнении. Она казалась почти безумной. Молодой человек был в смятении. Но затем глаза ее увлажнились и две жемчужины, две тяжелые слезы, покатились по щекам.
– Кристина!
– Рауль!
Он попытался обнять ее, но она вырвалась и убежала в необъяснимом замешательстве в свою комнату.
Рауль горько упрекал себя за грубость, но ревность все еще не покидала его. Поскольку Кристина выказала такое волнение, узнав, что он раскрыл ее секрет, вероятно, это очень важный секрет! Однако несмотря ни на что, Рауль ни на минуту не сомневался в ее чистоте. Он знал, какая у нее безупречная репутация, и не был настолько наивным, чтобы не сознавать, что красивой молодой певице иногда приходится выслушивать слова любви. Правда, Кристина ответила, что отдала свою душу, но, очевидно, она имела в виду только свое пение. Очевидно? Тогда почему же она так расстроилась сейчас? Бедный Рауль был так несчастен! И если бы он только мог найти того человека, он потребовал бы от него объяснений.
Почему Кристина убежала? Почему она заперлась в своей комнате? Рауль был глубоко опечален этим. Он так надеялся провести с ней все время здесь. Почему она не хочет спуститься вниз и пойти с ним побродить по местам, с которыми их связывает так много общих воспоминаний? И почему, если ей нечего больше делать в Перросе, почему она не возвращается обратно в Париж? Рауль узнал, что утром Кристина заказала службу за упокой души ее отца и долго молилась сначала в маленькой церквушке, а потом на его могиле.
Опечаленный, Рауль отправился на кладбище, которое окружало церковь. Он бродил среди могил, читая надписи, пока не оказался позади апсиды. Могила, которую он искал, была усыпана яркими розами, покрывавшими гранитное надгробье и запорошенную снегом землю. Запах цветов наполнял ледяной воздух. Эти сверхъестественные красные розы, которые, казалось, цвели на снегу, были единственными островками жизни среди этого царства мертвых. Смерть была здесь повсюду. Груды костей и черепов были свалены у стены церкви, скрепленные только сеткой из тонкой проволоки, которая оставляла все это мрачное сооружение на виду у живущих. Черепа, положенные рядами, как кирпичи, казалось, создавали основание, на котором были возведены стены ризницы. У многих старых бретонских церквей до сих пор сохранились такие нагромождения костей.