Когда нечто огромное запрыгнуло со всей дури на крышу сарая, совершив летящий прыжок подобно ягуару, Яна отскочила назад в испуге, зацепилась ногой за стопку поленьев и лишилась чувств.
Крик петуха заставил её открыть глаза. Девушка потрогала припухлое темя, видимо, она им ударилась о полено при падении. Солнечные лучи слепили, в доме стало светло. В лучах трепетала пыль. Девушка попробовала встать, удивилась, что она до сих пор здесь, начала вспоминать вчерашние события. То, что она увидела за окном ночью, ей явно привиделось – сказались бессонница и стресс. Сейчас она уедет из этого места и займётся изучением личности Инги. Яна приблизилась к задней двери, попыталась её открыть. Странно… Но дверь не поддавалась. Махнула на неё, подошла к передней – тот же результат. Вспомнила, что на передней двери со стороны улицы висит замок, снова занялась дверью, ведущей во двор – при открытом запоре та совершенно не слушалась. Девушку словно замуровали, тогда она решила воспользоваться окном. Дальнейшее выходило за грани реальности – ни одно окно не открывалось. Тогда она задумала разбить стулом стекло: размахнулась, ударила со всей силы… Так не бывает, это какой-то сон – стекло осталось целым.
Что стало с миром, что не так, по какой причине он превратился в такой непробиваемый? Сразу вспомнился рассказ ночного гостя про внезапную смерть: уж не умерла ли она? Может её бестелесный дух бродит по старому дому и не имеет возможности прорваться к живым людям? Яна поочерёдно стала брать предметы, с силой пытаться бить ими о стёкла – всё безрезультатно.
За окнами кипела жизнь: кукарекал петух, тряся бородой, его многочисленное семейство купалось в дорожной пыли, парень протарахтел на скутере, распугав всех кур, – денёк сегодня был идеальным для уличных времяпровождений. Но Яну никто не слышал, казалось, она была заперта со всех сторон, в ящике, в бункере, а может в гробу… Пленница несколько раз себя ущипнула, вгляделась в зеркало, потрогала лицо – на смерть не похоже, всё такое реальное… Это нечто другое.
Заложница дома сидела и всхлипывала, вспоминая всю пройденную жизнь, считая эту странную западню наказанием за грехи. Успокоившись она начала удивляться: почему ей по-прежнему хочется есть, тянет посетить туалет, да и помылась бы она под душем с великим удовольствием? Тут она вспомнила про припасы в шкафу, распечатала банку с кукурузой, съела половину. Заметила ведро с водой, наклонилась, принюхалась. Как ни странно, но вода казалась свежей, ледяной, будто её только что принесли из колонки – Яна глотнула прямо из ведра, намочив нос. Увидела кружку, черпнула, с жадностью выпила всю до дна. В сенях она обнаружила старое ведро, устроила в нём туалет – терпеть было невмоготу.
Стала думать, как быть дальше. Может она наконец проснётся, выйдет когда-нибудь из «тумана». Сейчас она готова была оказаться хоть за шестьсот километров в любом другом городе, лишь бы на воле, только бы выбраться из этой ловушки навсегда и никогда больше сюда не возвращаться.
День подходил к концу. Снова она бродила по дому: вначале при свете, затем в темноте, заняться было нечем. В конце концов её сморил сон – она заснула на кровати одетая, сложившаяся в позу эмбриона.
Посреди ночи её что-то внезапно разбудило. Яна открыла глаза: над ней нависло огромное вытянутое чудовище. При свете луны, проникающем в окна, виднелись его очертания, и доходили они до самого потолка. Девушка вскочила – нет, привиделось, дурной сон. Сидя на кровати она стала озираться вокруг: в доме было так же тихо и спокойно, тишина отдавала звоном в ушах. Включила свет, прошлась по избе, выглянула в сени. Удостоверившись, что кроме неё здесь никого нет, завалилась снова, оставив свет включенным в кухне.
Приснился Макс. Будто куда-то спешит, торопится вместе с другими такими же, как он, агрессивно настроенными парнями, вламывается в чей-то дом, поднимается на второй этаж, избивает хозяина, его жену, тычет в них оружием. Люди напуганы, но он выдвигает к ним требования. Вдруг Макс замечает в соседней комнате спящего ребёнка двух или трёх лет, хватает его за шкирку, несёт, выкрикивает: «Я твоего щенка сейчас в окно вышвырну!»
Яна резко проснулась. Сон походил на явь, он казался самым ярким кошмаром за всю её жизнь, настоящим видением во время бодрствования, или будто она сама там присутствовала и видела всё в реальности. Ей понадобилось время, чтобы унять дыхание. Солнце только начинало всходить. Переворачивания с бока на бок стали продолжением того кошмара, закралось сомнение: а не могло ли это событие действительно произойти на самом деле? Может Макс и вправду был настолько жесток и безжалостен? Яна откинула столь омерзительное предположение, как навязчивое и невозможное. Под утро ей в очередной раз удалось вырубиться – так она проспала до обеда.