Недавнее задержание резидента лейтенанта Мацумото было тому подтверждением. Следствие только началось, и первые же материалы показали, что ему и его подручному Цою под видом бригады искателей женьшеня удалось создать разветвленную разведывательную сеть. Ее агенты сумели проникнуть в штаб мотострелкового полка и военную комендатуру на железнодорожной станции Бикин.
«С такими материалами не стыдно выйти наверх, — листая протоколы допросов, отметил про себя Гоглидзе. — Это тебе не доморощенная группа террористов и вредителей из числа деревенских артельщиков, доведенных до отчаяния нищетой и самоуправством местных начальников. В последнее время Центр от них просто отмахивался».
В деле Мацумото просматривалась классическая разведывательная сеть. В нее входили восемь агентов, но особый «вес» материалам придавали арестованные предатели — капитан из штаба полка и старлей-железнодорожник.
«Старлей? Капитан? Нет, мелковато, чтобы материалы „заиграли“ в Москве, не хватает парочки-другой полковников, — посетовал в душе Гоглидзе и пометил в блокноте: — Проработать шпионские связи капитана и старлея в штабе фронта!»
Зуммер телефона нарушил ход его мыслей. Заработала ВЧ-связь. Он снял трубку.
— Здравствуй, Сергей!
Несмотря на легкое искажение, голос Берии трудно было не узнать. Гоглидзе подобрался и бодро ответил:
— Здравия желаю, товарищ народный комиссар!
— Сергей, ты в своей тайге совсем одичал? Еще каблуками щелкни, — с иронией произнес Берия и упрекнул: — Разве так со старыми друзьями разговаривают?
— Лаврентий Павлович, да я… — смешался Гоглидзе, лихорадочно соображая, чем вызван внезапный звонок и такой дальний заход.
— Ладно, не мечи икру. Как дела?
— Обстановку держим под контролем и предпри…
— Если бы не держал, то на кой черт ты мне там сдался! — перебил Берия, и нотки раздражения прорвались в голосе: — Мы, что, с тобой первый день работаем? Говори прямо!
— Есть! — ответил Гоглидзе, пододвинул к себе справку по делу на Мацумото, с нее и начал доклад: — Вскрыли и ведем разработку японской шпионской сети. Арестовано…
— Сколько узкоглазых взяли?
— Пока одного. Офицера!
— Неплохо. Очень даже неплохо, — похвалил Берия и поинтересовался: — Показания дает?
— Упирается, но расколем. Фактуры и свидетелей хватает.
— Смотри, чтобы он раньше времени себе брюхо не вспорол.
— Мы с него глаз не спускаем! — заверил Гоглидзе и, не удержавшись, прихвастнул: — Нащупали его связи, они ведут в штаб армии. В ближайшие дни раскрутим и их.
— С ними все понятно, разрабатывай дальше и потом — докладную на мое имя, — потребовал Берия.
Следующий вопрос дался ему не просто:
— Сергей, как думаешь, в ближайшее время японцы начнут войну?
Гоглидзе хорошо знал цену ответа, от него зависела не только карьера, а и жизнь, и начал издалека:
— По показаниям разоблаченных шпионов и закордонных источников, отмечаются перемещения японских войск у наших границ. На ряде участков наблюдается скопление…
— Сергей, кончай мямлить! Ты русским языком скажи: ударят японцы или нет? — потерял терпение Берия.
— В ближайшее время… — у Гоглидзе перехватило дыхание. Набравшись духа, он ответил: — Нет.
— Уверен?
— Товарищ нарком! Лаврентий Павлович, я понимаю цену и…
— Спасибо, Сергей, что не вилял и ответил честно, — голос Берии потеплел, и после короткой паузы он продолжил: — Теперь внимательно, очень внимательно слушай! К середине декабря, нет, к концу ноября необходимо добыть подробные данные о численности и боевых возможностях Квантунской армии. Особый интерес будет представлять информация по авиации и военно-морскому флоту…
Гоглидзе ловил каждое слово, и оно болезненной гримасой отражалось на лице. То, что требовал нарком, было на грани фантастики. Он хорошо знал возможности своих подчиненных и их агентуры. С тем что имелось, выше головы было не прыгнуть. Поэтому следующий вопрос Берии остался без ответа.
— Сергей, ты что, язык проглотил? — повысил он голос.
— Товарищ нарком, какой тут язык, с таким заданием лучше сразу в петлю! — вырвалось у Гоглидзе.
— Не спеши, ее и без тебя найдется, кому надеть, — ледяным тоном отрезал Берия.
— Извините, Лаврентий Павлович, ерунду сморозил. Я готов выполнить любое ваше задание, но с той агентурой, что есть в управлении, это невозможно.