— Не буду настаивать, — улыбнулся Сьюард. — Но на автобусную остановку все же довезу, тут уж вы не отвертитесь.
Он настоял на своем и отвез нас куда захотел. Дальше наш путь проходил без особых удобств: духота, давка, пересадки с маршрута на маршрут. Время тянулось бесконечно медленно. В сутолоке потерялся свитер Марианны. Я бы потерялась сама в этом запутанном лабиринте улиц, если бы не постоянная помощь любезных прохожих. Толпа рассеялась, когда автобус выехал из центра города, а после остановки «Парк Бальбоа» во всем салоне осталось трое пассажиров: мы с Марианной и старушка с полной хозяйственной сумкой.
Я очень устала, Марианна оттягивала руки, как пудовая гиря. Дом миссис Блаунт был довольно мил: маленький, одноэтажный, почти невидимый в зарослях розового олеандра. Мне пришлось долго стучаться в дверь. Присевший рядом огромный рыжий кот смотрел на меня и ждал результатов моих усилий. В конце концов дверь заскрипела и приоткрылась. В образовавшуюся щель смотрели два невыразительных глаза.
— Чего надо? — спросил недоверчивый хрипловатый голос.
— Вы миссис Тесси Блаунт?
— Я. Ну и что из того?
— Вы — опытная няня, — начала я. — Мне бы…
— Я давно на пенсии.
Да, это была Тесси Блаунт, работавшая когда–то няней. Значит, она — та, кого я ищу. Вряд ли такое возможно: две полные тезки с одинаковыми профессиями.
— Миссис Блаунт, — жалобно протянула я, стараясь побудить ее впустить меня в дом, — я проделала дальнюю дорогу, чтобы поговорить с вами.
Я действительно очень устала и надеялась, что мой голос звучит не очень фальшиво.
— Кто вас послал? — Ее глаза сузились.
— Никто меня не посылал. Я слышала про вас много хорошего.
— От кого?
— От миссис Вейд.
Дверь тут же изо всех сил захлопнулась, и я бы уехала ни с чем, если бы не помощь того самого гигантского рыжего кота. Его прищемило дверью, и он заорал дурным голосом. Тут же послышалось легкое оханье, и миссис Блаунт с причитаниями взяла слегка помятого зверя на руки и стала ласкать его.
— Я жена Джеффри Вейда, — крикнула я в отчаянии.
— Какого Джеффри? — спросила рассеянно миссис Блаунт, гладя пострадавшего по рыжей шерсти.
— Младшего брата Лотти.
— А–а. Да, я слышала, что у них родился еще один мальчик.
— Мне нужно поговорить с вами.
— О чем?
— Может быть, вы порекомендуете мне какую–нибудь другую няню? Прошу вас, пустите меня в дом, — взмолилась я. — Я не отниму у вас много времени.
Я чувствовала себя торговцем тухлым товаром, который навязывает вопреки воле покупателя ненужную ему вещь. Но мне необходимо было поговорить с ней. Иначе зря я мучилась по такой дороге, что ли?
— Э–э–э… Ну ладно, вы все–таки — член семьи, да?
Она наконец открыла дверь и впустила меня. Сразу в нос ударил кошачий запах. Дом был очень маленький, плохо обставленный, всего с двумя ветхими стульями. На стенах висели матерчатые плакаты: «Добро пожаловать в Сан–Диего», «Привет из Лос–Анджелеса», «В гостях хорошо, а дома лучше». На подоконнике, между цветочными горшками, спали два кота, свернувшиеся клубочком.
— Садитесь, — сказала миссис Блаунт.
Я сняла кота с одного из стульев и воспользовалась приглашением. Няня едва разместилась на диване напротив меня. Она была чудовищно мясистая. Не полноватая, не толстая и даже не тучная, а именно мясистая, вся состоящая сплошь из могучих складок: на подбородке, на боках, на ногах. Похожее на мешок платье не могло придать форму человеческого тела такой уродливой комплекции.
— Вот так, значит, время бежит, — сказала туша. — Младенец вырос и родил нового младенца.
— Он погиб в авиакатастрофе.
— Это плохо. Не успел, наверное, понянчить ребенка.
Кот, сидевший у нее на руках, улучил мгновение и спрыгнул на диван. Тут же толстая рука хозяйки ухватила его за загривок.
— Ах, какой быстрый, — сказала она.
— Муж погиб до рождения дочери.
— Это еще хуже. Такая судьба, наверное, у семьи Вейдов.
— Да, наверное, — напряглась я. — И смерть Лотти тоже была трагической.
Она цокнула языком, но ничего не сказала, гладя заурчавшего кота, и перевела разговор на другое.
— Как зовут вашу дочь?
— Марианна.
— Хорошее имя. Дайте мне подержать ее.
Все хотят подержать, как с цепи сорвались. Я с тревогой передала дочь чужой женщине, к тому же, как мне показалось, не очень опрятной. Марианна не очень испугалась, с интересом разглядывая необъятные телеса новой знакомой.