Трава и дикий кустарник, а позже и редкие деревья скрыли пепелище. И теперь единственное, что осталось от моего некогда прекрасного дома, это одинокая старая покрытая плющом башня. И в этой башне обитаю я, невидимый страж, чья единственная задача - не дать ловушке, устроенной некогда мною же самим, сработать и погубить жизнь случайного человека.
За прошедшие годы винтовая лестница сильно обветшала, и теперь уже большая часть ступеней грозили любому пришельцу, вздумавшему подняться наверх, неприятными последствиями. Однако именно тринадцатая ступень обещала тому, кто наступил бы на неё, неминуемую смерть.
***
Я висел в пустоте неподалёку от окна и смотрел вдаль. Небо на севере начинало темнеть. Его медленно, но верно заволакивали набежавшие откуда-то тяжкие свинцовые тучи. Судя по всему, сегодня ночью следовало ждать бури...
Глава Третья,
в которой нашего героя с неожиданным визитом посещают ночные гости
Тьма и хаос властвовали надо всем вокруг. Ветер бесился, словно вырвавшийся на свободу демон. Его вихри сражались друг с другом, крутя и взвинчивая потоки воды, рождаемые грозным негодующим небом. Деревья внизу кренились, волновались и стонали, будто неупокоенные души. Их чёрные, почти лишённые листвы ветви барабанили по обветшалым кирпичным стенам, выбивая неистовый ритм... В общем, погодка была как раз в моём вкусе. Я с громким гоготанием, которое, правда, вряд ли кто-то смог бы расслышать за рёвом ветра и грохотом ливня, носился над башней под тяжёлыми угольно-чёрными тучами. В такую погоду сдерживающие меня незримые путы ослабевали, благодаря чему я мог залетать дальше и оставаться снаружи дольше, чем обычно.
Капли дождя пролетали прямо сквозь меня, вызывая приятную щекотку. Я вообще люблю осенние бури. И зимние вьюги. А более всего - летние и весенние грозы, когда молнии сверкают вокруг тебя с такой немыслимой частотой, будто это спицы в крутящемся колесе. Иногда мне даже удаётся попасть под молнию. Стоит заметить, хороший электрический массаж после водяного душа весьма бодрит!
Внезапно я заметил двоих путников, словно из ниоткуда возникших на размытой ливнем дороге и со всех ног бегущих в сторону башни. Первый из них - тот, что был выше ростом, - левой рукой набегу придерживал у себя на голове шляпу, а правой - болтающуюся за спиной походную сумку. Второму придерживать было нечего, так что он просто старался не отставать от товарища на своих не столь проворных ногах. Не трудно было догадаться, что непогода застала странников врасплох и теперь они горели желанием как можно скорее найти укрытие от её лютого гнева.
Смекнув, что сегодня ночью у меня ожидаются постояльцы, я плавно слетел на первый этаж и повис напротив входа, с любопытством ожидая момента, когда мне представится возможность рассмотреть моих ночных гостей поближе. Через полминуты до меня донёсся звук хлюпающих по воде сапог и басистое восклицание одного из путников, обращавшегося отчасти к самому себе, а отчасти к своему товарищу:
- Слава те господи, кажись не заперто. Сюда, святой отец! Да смотри только на приступке не чебурахнись, а то не ровён час обратно до самой дороги уедешь!
Вслед за тем створки парадных дверей, до этого свободно гулявшие взад и вперёд под порывами ветра и в эту минуту как раз замершие в сомкнутом положении, внезапно вновь широко распахнулись от мощного нетерпеливого пинка, и передо мной предстали два самых непохожих друг на друга человека, каких я когда-либо видел.
- Чёрт меня вздёрни, вот это ливануло так ливануло! - радостно расхохотался тот, что вошёл первым, - здоровенный детина, одетый, как человек, привыкший много и подолгу путешествовать по диким местам. Голос у него был гулкий и раскатистый, как у великана, вдобавок зачем-то нацепившего себе на голову пустую бочку. Думаю, не ошибусь, если предположу, что это именно его нога заставила двери моего обиталища столь гостеприимно распахнуться.