Андрей отлепился от стены и сделал пару шагов вперед. Но сразу же опять остановился. Что-то не пускало, словно магнитом притягивало к месту…
Нет, это невозможно. Сейчас он все выяснит! Ведь он такой умный и изворотливый!
Куда выходят окна его квартиры? Да в тот двор, где он пулял пачками макулатуры в полуночных котов… Сейчас, сейчас!.. Они под самой крышей, его окна…
В его квартире горел свет. Яркий – наверное, включили все пять рожков, чего он никогда не делал, чаще пользуясь настольной лампой. В кухне тоже было светло. Сам он этой «иллюминации» оставить не мог… Еще бабушка выговаривала его родителям за неэкономный расход электричества: «Иллюминацию устроили!»
Что только не полезет в голову в такой момент! Да, там, в его квартире, сейчас чужие люди. Те, которые приехали в этих скромненьких тачках.
Те, которые пришли за ним.
Все-таки пришли…
Минуты три Андрей простоял в темном дворике, стараясь удержаться на обмякших и одновременно одеревеневших ногах. Ужасное чувство… Что – это и есть тот самый унизительный страх, который «приковывает к месту»?
Нет, он этому не поддастся…
Что же делать?… Сейчас в его вещах роются посторонние люди. Ага, думают они, порядочек наводил, гад? Нет, улики уничтожал – вот что он делал!.. Сувениры-фетиши, снятые с убитых, прятал!.. Майки окровавленные!
Андрей неловко повернулся на непослушных ногах и двинулся прочь из дворика вдоль торца дома, стараясь держаться поближе к шершавой, еще излучавшей тепло стене. Если выглянуть из-за угла, до стоявших машин было метров пятнадцать. Заметить его в сумерках трудно. Но они все-таки профессионалы. Вдруг засекут… Тупые, но не дураки. Передадут патрулям ориентировку, примутся искать его по всему городу и району.
Это что – последствия его настойчивых расспросов о пропавших подростках? Или еще какую-то невезучую купальщицу обнаружили в зарослях у водоема? И Загашников решил «доработать» Андрея как основную версию?
За неимением других кандидатов… достойных кандидатов, ага!..
Теперь главное – дожить до утра и броситься в объятия Михал Юрича, который выручит и на этот раз. Надо полагать, выручит… Или?…
На главной улице начали один за другим набухать малиновыми ягодами фонари. Сейчас это резко не в его пользу.
Рядом с кортежем появились люди. Потом Андрей услыхал, как хлопают дверцы и отъезжают машины. Но наверняка дома кого-то оставили, и если он попробует сунуться к себе в квартиру… Но вдруг все не так плохо, как ему кажется, и он напутал? Может, все это бред?
«Да чего я пыжусь-то?! Все сейчас проверим!»
Он, сосредоточившись, вспомнил, как с мобильника позвонить к себе домой на местный. Трубку сняли после третьего звонка.
– А Ленку можно к трубочке? – дурашливо спросил он у неприветливого мужского голоса.
– Ошиблись… Эй, алё, алё! – спохватился голос. – Алё!
Андрей нажал на клавишу, выключил мобильник и быстро, но не слишком, двинулся назад к центру.
Пока шел, выбирая уголки поукромнее, мысль пойти и высказать ментам все, что он о них думает, была всесторонне рассмотрена и отвергнута. Не отпустят они его – почки отобьют, а не отпустят. Слишком нервозная обстановка в городе, общественность требует найти проклятого вражину… А тут сам явился – совесть заела за невинно убиенных тетенек, ага!.. Может, конечно, все постепенно выяснится, но тогда его жизнь – если он физически переживет это замечательное приключение! – и, разумеется, карьера окажутся безнадежно испорчены.
«С таким багажом – только в политику! Там мне цены не будет!»
Ксения Петровна открыла ему почти сразу, глянула чуть близоруко и отступила в прихожую, приглашая войти. Она уже была в домашнем халате, надетом на ночную рубашку.
– За мной пришли. Я в бегах, – сказал Андрей, разведя руками. – Примите?
– …Ты не голодный? – поинтересовалась ясновидица, выслушав краткое изложение последних подвигов.
– Нет. Мне б только до утра дожить, а там я со своим шефом свяжусь. Это можно?
– Да, конечно. Митька с ребятами за город уехал, комната свободна. Я постелю.
– Это не обязательно.
– Ну что ты. Я постелю. – …А как ты… ну… сегодня? – спросила она, вернувшись в кухню.
– Сбежал-то? Мне, как невиновному, ангел-хранитель помог.
– Да? – подняла русые брови Ксения Петровна.
– Угу. Прогуляться вышел. Понять не могу, что это меня потянуло, сколько здесь живу – никогда этого не делал, и так гулянки хватало. А тут вышел на полчаса, а эти подъехали… Я решил с ними не пересекаться.
– Не знаю, правильно ли это.