Принцесса пожала плечами:
— Пока никаких угроз озвучено не было.
Капитан презрительно фыркнул:
— Все прекрасно знают, как мне дороги ботаны, но даже мне, любовь моя, это уже кажется смешным. Фей’лиа, наверное, орет, чтобы Гаврисом его защитил?
— Как бы не так, — ответила она. — Диамалы и мон-каламари заявили, что отправляют к Ботавуи корабли, чтобы защитить планету от возможного нападения.
Хан присвистнул:
— Ничего себе! А что за корабли?
— Тяжелые. Мон-каламари дают звездные крейсеры, а диамалы — несколько боевых кораблей класса «Туманность» и «Выдержка». Они утверждают, что защищают права невиновных, но остальные считают, что они пали жертвами ботанских интриг.
— Я бы тоже так сказал, — подхватил капитан. — Бел Иблис уже установил, что за ложной просьбой тай’ни о помощи стояли ботаны?
— Прямых доказательств нет, но он не сомневается, что этот вызов был лишь уловкой, чтобы его флот оказался на расстоянии одного короткого перехода до Ботавуи. — Лея поморщилась. — Вдобавок лересаи вывели из строя лазеры Проныр...
— Постой, они признали это?
— Не просто признали, а с гордостью, — вздохнула она. — Это у них верх доблести — удержать посторонних на безопасном расстоянии от своей драки.
Хан снова фыркнул:
— Ведж, наверное, рад донельзя.
— Они с Гармом разве что бластерными разрядами не плевались, — разоткровенничалась Лея. — Гарм прямо сказал Гаврисому, что Новая Республика не будет марионеткой в чужих политических играх.
— Похоже, что ты запомнила слово в слово, — заметил Хан. — Повернись немного.
Он убрал руку из-за ее спины и принялся массировать ей плечи.
— Верно, — кивнула принцесса, чувствуя, как напряженные мышцы мало-помалу расслабляются под его пальцами. — Так хорошо...
— Вот и славно, — с напускной веселостью сказал капитан. — Ботаны здорово промахнулись, впутав в свои интриги Бела Иблиса.
— Они наверняка прекрасно это осознают. И их поступок лишь показывает, что они на грани отчаяния.
Она почувствовала, как Хан за ее спиной тряхнул головой.
— Лея, это безумие. Неужели никому нет дела до того, что Траун вернулся?
— Не то чтобы никому, — сказала принцесса. — Но половина просто не верит в это — они считают, что диамалы все выдумали, чтобы увести ботанов из-под удара. Другие допускают, что это может быть правдой, но не считают Империю настоящей угрозой.
— Ну и глупцы! — прорычал капитан. — У Трауна наверняка есть козырь в рукаве, я готов поспорить на «Сокол».
— Да уж, — вздохнула Лея. — С другой стороны, сейчас ему и делать-то ничего не надо. Новая Республика и без его вмешательства распадается на сотни враждебных лагерей из-за Каамасского документа.
— Может быть, каамаси смогут положить этому конец? Они ведь не любят насилия.
— Да, им это не по душе, — подтвердила она. — Но ты должен понимать, что каамасский вопрос превратился из трагедии в лозунг. На словах все ратуют за Каамас и правосудие, но на деле для большинства это лишь прикрытие для сведения старых счетов.
— Ага, — с досадой проворчал Хан. — Что же нам делать?
— У нас только один выход: мы должны лишить их этого прикрытия. Значит, нужно установить имена виновных ботанов и отдать их под суд.
Она почувствовала, как изменилось его настроение.
— Да. Ну что же... Каррд уже этим занимается.
Принцесса сдвинула брови:
— Ты виделся с ним сегодня? Я думала, он уже улетел с Корусанта.
— Насколько я знаю, он улетел, — подтвердил капитан. — А я лишь перекинулся парой слов с ребятами-контрабандистами о том, что хочу переговорить с Маззиком.
— Зачем?
— Хочу выяснить, действительно ли Шада Д’укал работала на него. И почему она от него ушла.
Лея улыбнулась:
— Неужели ты беспокоишься о Каррде?
— Нет, — взвился Хан. — Еще чего! Пускай сам заботится о своей шкуре.
— Да брось, — примирительно похлопала она его по ноге. — Мне он тоже нравится.
— А мне — нет, — упрямо сказал капитан. — Иногда он бывает просто невыносим.
— Кто бы говорил! Ты от него недалеко ушел. Иногда мне даже кажется, что если бы ты не присоединился к Восстанию, то со временем стал бы таким же вот Каррдом.
— Возможно, — пробурчал Хан. — Только без бороды.
— Ну слава Силе, что без бороды, — сухо обронила Лея. — Ладно, я рассказала тебе, как провела день. А как ты провел свой, если не считать разговоров с контрабандистами?
— По большей части в раздумьях. Мне кажется, неплохо было бы уехать в отпуск.
— Заманчиво, — пробормотала она. — Но Гаврисома хватит удар, если я уеду в такое время.