А ему самому тем временем предстояло предпринять дипломатические шаги и, если повезет, — положить конец войне.
За Пеллеоном закрылись двери, и на миг выражение брезгливости застыло на лице моффа Дизры. Он презирал адмирала и как человека, и как офицера Империи. Презирал его неспособность выиграть войну против горстки разношерстных мятежников, его бесхарактерное стремление всем угодить.
Но презрение презрением, а неотложные дела требуют ясности ума. Кроме того, если все пойдет по плану, правление Пеллеона вскоре станет не более чем досадным воспоминанием. Развернув кресло наполовину, мофф вперил взгляд в Тирса.
— Интересная вышла беседа, да, майор? — дружелюбно заметил Дизра. — Поделитесь впечатлениями от разговора?
Тирс с явным усилием оторвал взгляд от дверей, за которыми скрылся Пеллеон.
— Виноват, ваше превосходительство, но даже не знаю, что ответить. — Плечи его поникли, словно от осознания собственной никчемности, лицо выражало простодушную старательность. — Я всего лишь флотский офицер и в политике не разбираюсь.
Следовало признать, что роль свою Тирс играл на отлично. За последние пятнадцать лет ему удалось одурачить десятки вышестоящих офицеров и гражданских служащих, включая и самого Дизру. Но больше мофф на эти уловки не попадется... а все это кривляние будет раз и навсегда пресечено.
— Ясно, — бросил мофф. — Ну что ж, давайте отставим политику в сторону и обсудим ваше мнение о военной обстановке. Вы слышали, как я предлагал адмиралу альтернативы, чтобы избежать капитуляции, но он уже мысленно сроднился с этой идеей. Что скажете?
— Ваше превосходительство, так ведь он — верховный главнокомандующий, — поколебавшись, протянул Тирс. Глуповатое выражение никуда не делось с лица, но во взгляде появился чуть заметный прищур. Неужели Тирс догадывается, что его раскусили? Вряд ли. К тому же это все равно ничего не меняет. — Думаю, он лучше знает стратегическую ситуацию. А мои знания о высшей стратегии не так уж велики.
Покачав головой, Дизра нажал кнопку, инкрустированную в боковину столешницы. Из нее со щелчком выдвинулся потайной ящик.
— Вы меня разочаровываете, майор, — проговорил мофф, неотрывно глядя на Тирса и перебирая пальцами инфокарты в ящике. — Я-то думал, что Император приближал к себе только самых лучших.
На этот раз он ясно заметил цепкий прищур в глазах майора, который никак не хотел выходить из образа.
— Император, ваше превосходительство? — переспросил офицер, потрясенно хлопая ресницами.
— Только самые лучшие, — подчеркнул Дизра, протягивая ему одну из инфокарт, — удостаивались чести служить в Императорской гвардии.
Мофф ожидал очередного приступа нарочитого изумления или смущения, но Тирс лишь молча стоял, прожигая его взглядом, как турболазером. Дизра не отвел глаз, но в душе засомневался. Что, если он просчитался и Тирс решит, что сохранение инкогнито стоит убийства имперского моффа?
Тихий вздох майора прозвучал, словно шипение змеи.
— Полагаю, от шумных возмущений толку не будет, да? — произнес он, подобравшись и расправив плечи.
А Дизра неожиданно для себя вжался в кресло. Мямля и неумеха Тирс, который служил у него адъютантом восемь месяцев, внезапно преобразился.
Перед моффом возвышался настоящий воин.
Поговаривали, что при известной доле наблюдательности в человеке всегда можно узнать штурмовика или гвардейца, и не важно, предстал ли он в полной броне или лежит на смертном одре. Дизра всегда считал это глупыми побасенками, но больше подобным образом он впросак не попадет.
— Как вы меня вычислили? — нарушил тишину майор.
Мофф не сразу совладал с голосом.
— Когда на Бастион перевезли имперское хранилище голозаписей, я изрядно порылся в архивах, — пояснил он. — Там нашлись даже дубликаты частных записей Императора, и мне удалось их просмотреть.
Тирс приподнял бровь:
— Вот как? Они должны быть абсолютно защищены.
— Абсолютная защита недостижима.
— Да уж, факт налицо, — согласился майор. — Итак, что дальше?
— Ничего из того, что вы себе вообразили, — проговорил Дизра. — Я не собираюсь объявлять вас дезертиром, или чего еще вы там опасаетесь, даже при условии, что у нас найдется тот, кто обладает достаточными полномочиями, чтобы предъявить вам подобные обвинения. Разбрасываться лучшими кадрами — для Империи непозволительная роскошь. — Он выгнул бровь. — Кстати, не могу не поинтересоваться: как вам удалось улизнуть со второй «Звезды Смерти»?