Еще немного. Наветт встал так, чтобы офис ботанской компании был в радиусе уверенного поражения. Сунул руку в неприметную сумку, скромно висевшую на плече, нащупал необходимое оружие и стал выжидать. Еще несколько секунд... пора!
- Возмездия за Каамас! - заорал он. - Возмездия по заслугам! Немедленного! - вскинув руку, он с размаху швырнул свой снаряд в здание.
Перезрелый плод бличчи, попав точно в цель, с мерзопакостным звуком шмякнулся о дверь офиса и растекся по ней блестящим алым пятном.
Стоявшая рядом парочка дуро испуганно ойкнула. Но ни им, ни кому-либо еще в толпе никто не собирался давать ни мгновения на размышление, во что их втравливают. В десятке других мест уже подхватили призывы к правосудию. В здание полетели заранее заготовленные плоды.
- Правосудия! Возмездия за Каамас! - снова завопил Наветт, швыряя еще один бличчи. - Отомстим за геноцид!
- Ме-е-есть! - подхватил кто-то в толпе, и в здание тут же полетело еще несколько гнилых фруктов.
- Отомстим за геноцид! - Наветт швырнул еще один бличчи, за ним другой...
Кто-то из не-людей на площади хрипло подхватил его призыв к мщению... И толпа, будто по команде, резко и с полной готовностью превратилась в стадо. На здание посыпался дождь из объедков. Остатки завтраков, которыми перекусывали добропорядочные служащие, устремились в ненавистную мишень, подхваченные злобой и яростью, которую Клиф искусно вытащил на поверхность.
Наветт совершенно не собирался растрачивать эту ярость на несколько пятен от гнилых фруктов. Вслед за последним бличчи он вытащил из сумки немалых размеров булыжник. Насилие порождает насилие, процитировал он про себя старый афоризм и запустил камень в здание.
Камень поразил облюбованное Наветтом окно. Пластик разлетелся вдребезги, но грохот его был едва слышен за ревом толпы.
- Отомстим за геноцид! - снова завопил провокатор, погрозил зданию кулаком и отправил туда следующий камень.
Толпа оказалась способной ученицей. Дождь из плодов вперемешку с яйцами продолжался, но в нем стали попадаться и камни, вытащенные из тротуаров и бордюров клумб. Наветт швырнул очередной булыжник, отметив, что уже четыре окна превратились в выщербленные провалы, и быстро оглядел раскаленное полуденным солнцем небо. Даже захваченные врасплох, власти Дордолума не станут терпеть такое безобразие вечно. Рано или поздно они должны отреагировать.
Ожидаемая реакция властей не заставила себя долго ждать: со стороны космопорта быстро приближались три ярко раскрашенных ховера таможенного контроля в сопровождении пяти-шести гравициклов. Резво, подумал Наветт. Сюда прибудут меньше, чем через пару минут.
Значит, пора уносить ноги. Наветт сунул руку под тунику, нащупал там спрятанный комлинк и дважды нажал кнопку вызова. Это был сигнал его агитбригаде, чтобы выбирались с площади и оперативно растворялись в полуденном зное. Затем он вновь запустил руку в сумку, отложил два булыжника, которым сегодня не суждено было отправиться в полет, и вытащил свой последний подарок ботанам.
Это, ясное дело, была граната. Но не простая граната. Наветт десять лет назад лично вырвал ее из мертвой руки бойца сопротивления на Миомаране. Это было во время недолгой оккупации Империей этого мира, еще во времена головокружительного правления Гранд адмирала Трауна. Особо полезной для данного случая гранату делало то, что члены той ячейки сопротивления каким-то образом умудрились подбить на разработку оружия заезжих битхов. Когда осколки гранаты подвергнут экспертизе - а это произойдет обязательно, в Новой Республике будут вынуждены признать, что даже отъявленные пацифисты битхи становятся на сторону антиботанского движения.
А может, это и не будет иметь значения. Может быть, вообще все это лишено смысла. Может быть, не-люди и их горячие сторонники уже так потрепали Империю, что Наветт и его команда уже ничего не смогут изменить.
Но поскольку речь шла об исполнении долга, то и подобные соображения не играли абсолютно никакой роли. Наветт застал Империю в расцвете славы, видел ее и в черные дни... И если славу ее возродить не удастся, то он, Наветт, по крайней мере сделает все, чтобы погребена она была под пеплом, который останется от Новой Республики.
Выдернув чеку, он отщелкнул рычаг взрывателя и бросил гранату. Граната влетела точно в одно из разбитых окон на верхнем этаже и скрылась внутри. Он был уже на полпути к краю толпы, когда она рванула, сорвав кровлю и выбросив в небо весьма впечатляющий огненный шар.
Когда власти прибыли на место пожара, он уже был далеко от площади и беззаботным прогулочным шагом брел по улице, смешавшись с толпой прохожих.
* * *
Петиция заканчивалась немалым списком подписей. Лейя оторвалась от деки с отчетливым чувством боли в желудке. Неудивительно, что президент Гаврисом был столь официален, когда вызывал ее в свой личный кабинет.
- Когда это доставили? - спросила она.
- Около часа назад, - ответил Гаврисом. Кончики его крыльев безостановочно перебирали инфочипы, которые ему еще предстояло изучить. - В сложившихся обстоятельствах я решил, что вас и советника Фей'лиа надо известить в первую очередь.
Лейя посмотрела на Фей'лиа. Ботан съежился в кресле, мех самым жалким образом облепил его, словно на советника вылили ведро воды.
- Почему - меня? - спросила она.
- Потому что именно вы обнаружили так называемый каамасский документ, - сказал Гаврисом, щелкнув хвостом, будто плетью; у калибопов это движение было равноценно пожатию плечами. - Потому что ваш мир, как и мир каамаси, был уничтожен, и вы, таким образом, лучше, чем кто-либо, способны понять несчастье, которое их постигло. Потому что вы, как легендарная и почитаемая героиня борьбы за свободу, все еще пользуетесь большим влиянием среди членов сената.
- Это все так, но против такого количества подписей моего влияния недостаточно, - честно предупредила Лейя, кивая на деку. - Кроме того, она запнулась и снова посмотрела на Фей'лиа, - боюсь, я склонна согласиться с тем, что это предложение может оказаться разумным компромиссом.
- Компромиссом? - переспросил Фей'лиа убитым голосом. - Советник Органа Соло, это не компромисс. Это смертный приговор всему народу ботанов!
- Кроме нас троих в этой комнате никого нет, советник Фей'лиа, - мягко напомнил Гаврисом. - Нет необходимости упражняться в красноречии.
Фей'лиа с несчастным видом посмотрел на калибопа.
- Это не упражнения в красноречии, президент Гаврисом, - сказал он. Вы, похоже, не вполне понимаете, сколько времени и усилий потребуется только для того, чтобы отыскать необитаемую планету, которая подошла бы уцелевшим каамаси, - его мех всколыхнулся. - А настаивать еще и на том, чтобы мы несли все расходы по преобразованию этой планеты в соответствии с исходными спецификациями каамаси? Мы попросту не в состоянии финансировать это предприятие.
- Мне прекрасно известна расчетная стоимость таких проектов, по-прежнему невозмутимо возразил Гаврисом. - Во времена Старой Республики было осуществлено не меньше пяти подобных преобразований...
- Теми, кто кичился своим могуществом и богатством, - взъелся Фей'лиа, вдруг оживившись. - У народа ботанов никогда не было ни того ни другого!
Гаврисом тряхнул гривой.
- Вот что, советник, давайте будем откровенны хотя бы сейчас. Суммарные активы всех предприятий, принадлежащих ботанам, на текущий момент вполне достаточны, чтобы покрыть стоимость такого проекта. Разумеется, это будет нелегкой жертвой, но отнюдь не фатальной Я также считаю, что вам предложили отличную возможность разрешить этот вопрос быстро и мирно.