- Понял, - сказал Люк. - Все нормально. И все же - чем могу помочь?
Релларин шагнул к ограждению и показал массивной рукой вниз.
- Хотелось бы, чтобы вы увидели то, что сегодня вечером происходит в Каньонаде. Увидели и постарались понять.
Люк удивленно повернулся к ограждению и тоже посмотрел вниз. Ничего особенного - обычные улицы и огни транспорта. Обычный современный город.
- И куда нужно смотреть? - спросил он.
- Туда, - ответил Тре, указывая на большую площадь в форме ромба неподалеку от центра Каньонады, точно напротив того места, где они стояли.
Окруженная обычным уличным освещением, сама площадь была почти полностью погружена в темноту, и только у центра ее виднелась горстка огоньков.
- Похоже на парк, - отважился предположить Люк, пытаясь вспомнить карту города, которую он просмотрел по пути в космопорт. - Случаем, не парк Всеобщего Спокойствия?
- Совершенно верно, - сказал Тре. - Огни в центре видите?
- Да, - сказал Люк. - Они...
Он замер, напряженно вглядываясь. За несколько секунд беседы с Тре число огней как минимум удвоилось. Держатся вместе, плотно... затем, пока он вглядывался, к группе добавился еще один круг огоньков.
- Это огни мира, - сказал Тре. - Сегодня народ Цейянсия собирается в поддержку правосудия и справедливости.
- Да, - сказал Люк, - конечно, - он уже видел, чем это обычно кончается. - Правосудия, значит...
- Судя по вашему тону - вы пока что не понимаете, - сказал Тре, в голосе которого послышался мягкий упрек. - совет и сенат запрещают все подобного рода демонстрации, считая их массовыми беспорядками, связанными с насилием, или невежеством, или даже заговорами Империи. Но это отнюдь не всегда так.
- Ну, не думаю, что в сенате видят вещи так уж примитивно, - ответил Люк. Тем не менее следовало допускать и то, что Тре говорит не просто так. - И в какую же категорию попадает демонстрация внизу?
- В ту, что я сказал, - в поддержку справедливости, - сказал релларин. - Белые огни - они в память о народе Каамаса. Теперь уже скоро - вон там. Видите?
Люк кивнул. Вокруг группы белых огней возник тонкий кружок синих. Огоньков становилось все больше, синий круг вокруг белого постоянно увеличивался.
- Вижу.
- Эти огни - в память о жертвах во время резни на Врашше, - пояснил ему Тре. - Земля, которую в результате захватили преступники, принесла им огромные доходы; но ни правительство Пас'сика, ни Новая Республика даже словом не обмолвились о том, чтобы хоть что-то из этих богатств отдать семьям уцелевших. А этого требуют, между прочим, и древние, и современные законы данного мира.
- Один из моих учеников-джедаев был с Врашша, - сказал Люк и почувствовал, как сердце сжалось при одном воспоминании. - Ему пришлось здорово поработать, чтобы прогнать из сердца гнев и обиду. Только после этого он смог как следует приступить к основным занятиям.
- Их гнев вполне понятен, - заметил Тре. - Но собравшиеся внизу не питают обид.
Он вновь указал на растущий круг огоньков.
- По крайней мере, обиды в том смысле, в котором ее понимают люди. Они спокойны, миролюбивы и никому не угрожают. Но они никогда не забудут тех, кто причинил им зло. И не позволят забыть его тем, кто стоит у власти.
- Да, - пробормотал Люк. - Это так. Бывают вещи, о которых нельзя забывать.
Некоторое время они стояли молча и смотрели. Круг синих огней продолжал расти; вот белый цвет уступил дорогу синему, синий - желтому. Желтые огни соединились и оказались в кольце красных, затем бледно-зеленых, потом фиолетовых, и наконец внешнее кольцо опять стало белым.
- Вот все и собрались, - прокомментировал Тре, когда образование концентрических кругов, одного за другим, наконец, закончилось. - Это те, кто сегодня вечером отдает дань памяти. Другие сделают то же самое, но потом, в другие вечера. И всем, смотрящим вниз, тоже найдется, что вспоминать. И все жители Цейянсия укрепятся в своем решении - забрасывать петициями тех, кто сидит в мягких креслах, до тех пор, пока справедливость не будет восстановлена.
Люк покачал головой.
- Дело в том, что ничего нельзя исправить, ун'яла Тре, - грустно сказал он. - Не вернуть ни Каамаса, ни остальных миров.
- Жители Цейянсия это понимают, - ответил релларин. - Они знают, что мертвого не воскресить, а уничтоженные планеты нельзя восстановить. Они ищут только той справедливости, которая была бы по силам смертным.
- И какой справедливости они пытаются добиться для Каамаса? настойчиво поинтересовался Люк. - Наказания всего народа ботанов за преступления горстки?
- Многие скажут, что это не будет истинным правосудием, - согласился Тре. - Но это мнение разделяют отнюдь не все, а к их голосам тоже следовало бы прислушаться.
Он показал на круги света.
- Теперь смотрите. Они показывают, что правосудие и справедливость не могут ограничиваться одним народом или одним событием. Эти вещи должны существовать для всех.
Люк вгляделся. Четкие, правильные круги начали дробиться, разные цвета смешивались. Он решил было, что демонстрация закончилась и участники начали расходиться. Но группа огней не расползалась, как того можно было бы ожидать. Цвета продолжали сливаться, кольца начали становиться все более однородными.
Тут наконец до него дошло. Участники покидали свои кольца памяти и перемешивались с участниками других колец. Это была мирная, спокойная, но очень глубокая и уверенная демонстрация единства.
- Некоторые из тех, кто на площади, искренне считают, что все ботаны должны быть признаны ответственными за преступление на Каамасе, - спокойно сказал Тре. - По крайней мере, в отношении репараций уцелевшим каамаси. Другие жители Цейянсия такие аргументы отвергают, но вполне согласны с тем, что, пытаясь уничтожить свидетельства своей причастности к преступлению, лидеры ботанов сами лишили себя права на оправдание. Гости с других планет тоже приходят в парк. Они держат свои огни вместе со всеми, несмотря на все различия во мнениях.
- Вы говорите так, словно это касается всей Галактики, - сказал Люк.
- Вот, - удовлетворенно произнес Тре. - Это именно то, что я хотел, чтобы вы поняли, мастер Скайуокер. Что все различия - не результат вражеских заговоров и не следствие интриг политических соперников. Это настоящие и честные различия во мнениях между многочисленными существами, населяющими Новую Республику. Попытки отбросить любое из них как незначимое или глупое являются оскорблением чести и достоинства как самих этих существ, так и их культур.
- Ну это-то я знаю, - заметил Люк - Уверен, что и Сенат догадывается. Вопрос в том, как примирить все эти различия между собой. И не только по поводу Каамаса. Существуют тысячи иных причин
- Я не знаю, как вам это удастся, - ответил Тре. - Я знаю только, что это надо сделать, и сделать быстро. Мне уже приходилось слышать отголоски настоящей злобы, и связаны они были, кстати, с пассивностью Сената в этом вопросе. Есть и гораздо более неприятные симптомы: пошел шепоток, что Новую Республику более не заботит, как себя ведет тот или иной мир в отношении соседей или соперников. Уже сейчас некоторые готовятся вытащить из сундуков старые распри и обиды Их потенциальные противники, разумеется, ищут союзников для защиты.
Люк вздохнул.
- Я уже сбился со счета, пытаясь вспомнить, сколько раз за последние несколько лет правительство Новой Республики обвиняли за политику слишком жесткой руки при разрешении тех или иных кризисов. Теперь, при попытке перевести сектора и системы на большее самоуправление, его, естественно, будут обвинять в ничегонеделании.
- Вас это удивляет? - полюбопытствовал Тре. - Каждое принимаемое решение обязательно кому-то не понравится - это то, с чем приходится сталкиваться любому руководству.
- Да уж, - согласился Люк, глядя на мерцающие огоньки внизу.
- Многие из участвующих в демонстрации позже соберутся в кафе "МысльЕстьСвобода", - сказал Тре. - Это на дальнем конце парка, в западном углу ромба. Если вы не будете против встречи с ними, то и им доставит удовольствие обменяться с вами соображениями.