Ибо если он в России, то, конечно, живет в Москве, как почетный сподвижник КГБ. Учитывая, что он в инвалидной коляске, вполне возможно, что он живет буквально в двух шагах от статуи Дзержинского. Я почувствовал, что немного приблизился к тайной жизни моего мозга. Мысль, что Проститутка живет в каких-нибудь двухстах ярдах от моего номера, позволила мне наконец понять, что имел в виду Билл Харви, говоря девятнадцать лет назад о материализации. Проститутка, поселившись в тени площади Дзержинского, материализовался для меня.
Возможно, я никогда не окончу книгу о Гарри Хаббарде и о годах, проведенных им в Сайгоне, ни о работе в Белом доме, где случился «Уотергейт», ни о начале моего романа с Киттредж — все это сейчас так же далеко от меня, как детство. В противоположность Богу, я не смог представить людям мое творение в конечном виде. Я исчерпал документацию и предоставлен сам себе, а жизнь моя на редкость не защищена, ибо я делаю самый большой в моей жизни прыжок. Готов ли я найти моего крестного и задать ему среди всего прочего такой вопрос, выражаясь словами Владимира Ильича Ленина: «Кому? Кому это выгодно?»