Внезапно мне показалось, что с грудь упал огромный, давящий камень. Я не виновата в их гибели! Я смогла допустить в сознание эту мысль, а ведь еще вчера допустить такое казалось совершенно невозможным, кощунственным. Я не виновата, что какой-то урод решил их убить. Я не виновата в том, что осталась жива!
Я резко выдохнула и решила уточнить:
— Но кто-то из твоих знакомых знал, когда и где вы встречаетесь с той девушкой?
— Все знали, — Игорь в недоумении пожал плечами. — Мы иногда компанией ходили. Чего мне было скрывать? А это кафе было нашим любимым местом встречи. То самое, на причале, вдающемся в озеро, куда ты меня звала, помнишь? Ну не дура ли?
— Все знали… это много народу? — Я грустно покачала головой. — Игорь, ты ее сильно любил?
— Да брось, какая любовь! — грубо бросил он. — Ты прямо как маленькая. Да мне уже тридцатник стукнул, пора было остепениться. И мамаша все давила, мол, внуков надо, а то помру от тоски, сынок! Вот, жениться решил. Даже предложение успел сделать, при всех. Идиот! — он снова зло выругался.
Внезапно что-то у меня в груди сжалось. Я вспомнила, что мне казалось таким странным в нашей не слишком долгой семейной жизни. Предложение той девушке он сделала при своих друзьях. А меня скрывал от них!
— Игорь, я никогда не спрашивала, но теперь ответь мне — почему ты не знакомил меня с друзьями? Почему… никому не показывал?
— Да, ты правильно поняла. — он даже не удивился. — Я какое-то время думал… вдруг это кто-то… из своих? Я псих, верно? Точно же, псих. — он ненадолго замолк, потом судорожно вздохнул и продолжал: — Я сначала был в таком шоке, что решил вообще с ними со всеми порвать. Я тебе не сказал… Меня же заперли в обезьяннике на трое суток. Эти хари… и запах… это хуже смерти. Я перепугался до сумасшествия. Честно, я думал, еще немного, и в дурку навсегда отправляюсь.
Когда выпустили, дал себе слово, что все, никаких больше тусовок, никаких дружбанов. Ведь это они… кто-то из них, вот так меня подставил! Начал даже книжки по криминалистике читать, ну, ты же помнишь. А потом тебя увидел, такую глупенькую, грустную. Решил, что мы прекрасно друг другу подойдем — печальная дурочка и потенциальный шизик. Будем сидеть вдвоем дома, у телевизора, и никто нам будем не нужен. Никакие мои дружки. Никто не сможет меня отправить на зону.
Помнишь, как я тебя оберегал? Как каждое утро следил, как ты выходишь, и все боялся, что за твоей спиной вырастет чья-то черная тень? — он хрипло рассмеялся, смотря в пол, и в этот момент на в самом деле походил на умалишенного. Затем облокотился на хрупкий одноногий столик, чуть не опрокинув его, и с напором продолжил:
— И вдруг подумал, да чего это я? С чего решил, что Анюту убил кто-то из моих знакомых? Из тех, кто знал про наше место свиданий? В это кафе ходит чертова туча народу, да и вокруг озера толпы прогуливаются. Она ждала меня, наверняка нервничала, ходила по лесу, и какой-то маньяк просто наткнулся на нее в этом чертовом лесопарке. Но… но я же не мог знать этого точно? И потому решил, что про тебя никто из моих дружбанов знать не будет. То есть вообще — даже твое имя никому не говорил. Жена, да и точка. Надо мной ржали вначале, Вадька вообще обещал тебя найти и соблазнить. А потом плюнули да забыли. И не спрашивали даже. Только вот жить вот так, в подполье, можно сказать… тебе не хотелось, да и мне тоже.
— И ты стал… изменять? — тихо спросила я. Надо же, какой я была дурой! Все-таки была. Игорь пытался уберечь меня от беды, старался как мог, да надорвался. А ведь, похоже, его скрытность спасла мне жизнь… Спасла жизнь… В том случае, если девушек убивал на самом деле не он! А если он?
— Да ладно тебе. Подумаешь, изменял. Ты жива. А вот Марго…
В этом момент зазвонил мой домашний телефон. Резкий звонок словно полоснул меня по нервам. Я вскочила, чтобы бежать к телефону, на пороге притормозила и вопросительно поглядела на Игоря. Тот сжался, словно уменьшился в размере, и испуганно зашептал, как встарь:
— Меня тут нет, ты меня сегодня не видела! Лора, умоляю!!!
Я кивнула, вышла в коридор и подняла истошно звонившую трубку.
— Лариса Павловна, это вы? — мужской голос показался мне каким-то неживым, словно механическим.
— Да, это я. — осторожно ответила я. — Вы не могли бы представиться?
— Да, конечно. — все так же, словно на автомате, ответил голос. — Но мое имя вам ничего не скажет. Я Дмитрий. Дмитрий Щеглов.
Глава 5
С первого класса она дружила с самой красивой девочкой в их школе — белокурой Лилией. Остальные девочки Томе завидовали. Им тоже хотелось пройтись на переменках с кукольной красоткой, но, едва раздавался звонок, Лиля брала под руку Тамару, и они чинно гуляли по длинным школьным коридорам, не обращая внимания на бушующую и гомонящую школьную толпу. Тамара была милой пышечкой, к которой так приятно было прижаться на переменке, к тому же покладистой, удобной в общении, и совершенно независтливой. Вдобавок, она прилежно училась, и если в первых классах просто позволяла подруге списывать с ее аккуратных тетрадок, то потом сначала решала контрольные для подруги, а уж потом — для себя.