И мы разошлись в разные стороны огромного темного мира. Он шел к своему одиночеству, я шла навстречу тьме. Я сама себе испортила жизнь. Я сама себе придумала его, и сама себе придумала любовь. И теперь никак не могу выбраться из заколдованного круга, который сама себе и очертила. Он ударил меня... Неважно, что это он сделал после того, как я хотел на его глазах застрелиться. Это уже не важно. А мне просто хотелось выместить на ком-то свою злобу и ненависть. Я отомстила за его показное равнодушие, за каждое несказанное слово любви, за то, что он заставлял меня страдать. Нет... Это уже не важно... Важно то, что ни он, ни я не знаем, чего хотим. Ни от жизни, ни друг от друга... Если честно, то будь он хоть чуть-чуть настойчивей, то я, возможно, передумала бы. Простила. Забыла. Забыла, каким он был жалким, когда стоял на коленях и просил прощения. Я не думала, что он тоже может быть слабым. Я не думала, что он так легко меня отпустит. Я хотела... Я хотела ... чтобы он схватил меня за руку, прижал к себе и сказал, что я теперь никуда от него не денусь. Я теперь точно знала, что сказала ему Джин и эти слова вертелись у меня на языке: «Спасибо за ложь». Я произнесла их шепотом, только для того, чтобы попробовать на вкус: «Спасибо за ложь». Спасибо тебе, Наора, за ложь. За свою проклятую жизнь благодари себя сама.
Мне холодно. Мои пальцы потеряли чувствительность, но я нащупала застежку меховом воротнике, и застегнула ее. Без разницы замерзну я или нет. Мне некуда идти. Не имеет значение, что я готова вернуться и броситься к нему. Не имеет значения, что я погорячилась...Я знаю, что я тоже была не права. Но я гордая. В этот раз я не пойду против гордости. Я стала старше. Я уже не та испуганная девочка, готовая тут же забыть обо всем и простить.
И как все-таки здесь красиво. Белый рой снежинок, черные дома, и темно синее небо на горизонте. Странный танец на руинах... Снежинки... Снежинки... Снежинки... Я уже давно никуда не иду, я стою посреди улицы и смотрю, как из черноты небес рождается снежный вальс. Мне уже не холодно, а как-то тепло и спокойно. Чувствую, как кружиться голова.... Мне кажется, что я падаю на мягкую постель, а метель поет нежным голосом песню зимы. Мне уже не холодно. Я просто устала... Сильно устала... И очень хочется спать... Сон приходит незаметно. Я вижу ее глаза. Предо мной стоит Черная Мадонна. Ее губы повторяют мое имя, а я внимаю ее словам. Она говорит о расплате. За каждое желание приходиться платить свою цену. Что каждый, кто хоть раз что-то просил должен был расплатиться за это потом. И я спросила, какова моя расплата? Какова цена несбывшегося желания? И она ответила:
- Жизнь. Я заберу ее, потому, что ты – не ценишь ее. Я заберу ее.
- она грустно улыбнулась, – Желание не сбылось. Ты сама этого не захотела, потому что не смогла простить другому слабости, хотя он часто прощал их тебе. Ты сама не захотела этого, потому, что решила поиграть с его чувствами. Тебе доставляло удовольствие смотреть на его мучения, но маску мученицы одела на себя ты. Если ты еще сомневаешься, то я тебе скажу – ты стала другой. Злой, черствой и жестокой. Мне нравилась та девочка, которая загадала самое лучшее на свете желание – быть вместе с любимым человеком, без каких либо условий, без каких либо преград. Та, которая шла к своей цели и плакала, если что-то не получалось... Мне она нравилась. Он любил ее.
Я смотрела на нее и не могла оторвать глаз. Я ничего не могла изменить, ничего. Да, я стала другой. Губы мои дрожали от бессилия.
- Ты сама свела нас! Если бы ты не потребовала от него такой расплаты я была бы давно мертва! Ты сама решила все за нас! Почему?
- Судьба повторяется. И я ничего не могу с этим поделать. Мне это неподвластно. Значит, пусть все будет так, как и должно было быть изначально. Я заберу то, чем ты больше всего дорожишь.
- Зачем тебе моя жизнь?
- Почему ты решила, что речь идет о твоей жизни? – она смотрела на меня пристально. – Я заберу его жизнь.
И слабость пришла в мое тело. Я поняла, что не смогу без него. Я люблю его больше своей жизни... Я готова умереть вместо него. Я хотела крикнуть ей это, но мой голос отказался повиноваться мне. Я рвала когтями в кровь горло, чтобы выдавить хотя бы один звук. Я чувствовала, как силы покидают меня. Я упала и билась в истерике.
- Нет... нет... нет... умоляю... не надо... я готова сделать все что угодно... Только не это...Умоляяяяяю...
- Тогда вернись к нему. – сказала она коротко. – Это твоя расплата.. Больше я тебя не потревожу. Я выполнила твое желание. Прощай навсегда. И она исчезла.
Я приоткрыла глаза и почувствовала, что полулежу в тепле и темноте и чувствую губами ободок кружки. Кто-то настойчиво пытается влить ее содержимое мне в рот. Оно горячее и приторное. Фу!
- Я, конечно, все понимаю, но лекарство нужно выпить... Проснись... Черт... да проснись ты уже и пей. А потом спи, сколько влезет.... – Мне держат голову и пытаются разжать зубы. Бе! Я сделала первый глоток и проснулась окончательно.. Я находилась в знакомой мне башне. Я узнавала ее зарешеченное окно, горы хлама и одеяло, в которое я была закутана.
- Господи, какая гадость! – всхлипнула я, все еще ощущая на языке мерзкий привкус лимона. – А еще и горячее...
Кружка исчезла. А потом вернулась.
- Нормальное. Пей уже. – на моей кровати, сидел собственной персоной Франсуа Элис. На нем был черный свитер и черные штаны, а волосы, цвета воронова крыла, свободно лежали на плечах. На треугольном лице горели желтые, самые красивые на свете глаза. Одной рукой он пытался влить мне содержимое кружки, а другой придерживал, чтобы я не вырывалась.
- Пей. – сказал он твердо.
- Хорошо... Можно я сама... – голос мой был хриплый и тихий.
Он аккуратно вложил кружку мне в руки. Я сделала над собой усилие и выпила до дна.
- Я сейчас умру. – прохныкала я, отдавая кружку.
- Размечталась – он поставил ее на пол.
- Ну, ведь оно же гадостное. Есть что-то запить. – я скинула с себя одеяло.
- Запивать нельзя. – он посмотрел на меня и накинул одеяло обратно. Он разулся и лег поверх его рядом со мной.
- Ты заразишься, – сказала я, шмыгая носом. Кажется ко всему комплекту у меня еще и насморк.
- У меня иммунитет. – сказал он глядя в потолок.
- Франс... я ... это... вчера вела себя... как ....дура....я... – мне было неловко и голос в добавок ко всему срывался в противный сип.
- Это мягко сказано – вчера. Три дня назад ....
- Сколько?!! – я резко дернулась.
- Тише, не дергайся... Три дня назад. За эти три дня я успел сходить в Аванпост, обнаружить, что кто-то не закрыл дверь... – он посмотрел на меня, и я увидела небольшую царапину на его скуле.
- Во первых у меня не было ключа, а во вторых – это последнее, о чем я думала, тогда. – прошептала я, чтобы на напрягать голосовые связки. Я прекрасно знала, что он все слышит. Слух у него отменный.
- Но это полбеды. Там была парочка незваных гостей, пять трупов, причем один из них, в столовой выглядел так, как будто над ним поработал мясник-недоучка...
Я вздрогнула, вспоминая тот день. Я старалась забыть... а тут он напомнил и та кровавая картина снова встала перед глазами. .
- Там царит такой беспорядок – не перелезешь. Мне пришлось уничтожить всю информацию об исследованиях достаточно радикальным способом.
- Ты раскурочил всю технику, что там нашел. – мрачно закончила я.- Там же был мой ноут, а на нем куча полезной информации по учебе.
- Я куплю тебе новый. – сказал он, зевая.
- Последней модели. – обижено сказала я. – И курсовую мне сделаешь...
- Ноутбук – любой. На выбор. А курсовую – и не мечтай!
- Это значит....что.... мы... вернемся.... вместе. – начала я, боясь спугнуть эту прекрасную идею.
- Это значит, что пора спать... А завтра все решим. – сказал он поворачиваясь ко мне.
- А поцелуй на ночь? – кокетливо попросила я.
- Не заслужила. Хотя, авансом, в щеку.... Фе! Ты права. Лекарство – гадость!
==================================================
- Понимаете, я не критик. Мне трудно сказать будут ли это публиковать. Стиль достаточно примитивный, но рассказ красивый. – девушка перебирала в руках тонкие листы бумаги. – Тут немного.
- Бред. Это вложите в историю болезни.- сказал седой мужчина.
- А у девочки есть талант. Она бы могла много бы достичь, если бы не... Мне тут много моментов понравилось.