— Он не рассказывал тебе? — сухо произнёс парень. Я покачал головой.
— Так значит, ты не знаешь, почему он проклят и вынужден скитаться между двух миров, — юноша коснулся тёмных волос Шики, будто провёл по ним ладонью.
— Проклят? — тихо переспросил я.
— Да, — юноша кивнул. — Это я проклял его, — добавил он.
— Ты? — изумился я. — Но ты ведь тоже призрак…
— Конечно, я призрак! Потому что он убил меня! — гневно посмотрев на Шики, воскликнул юноша.
— Что? — сначала я не поверил его словам. — Шики убил тебя? Но зачем? Что ему сделал обычный мальчишка? Разве вы не были друзьями?
— Друзьями? — протянул блондин. — Нет, никогда. Мы были братьями, поэтому на той фотографии стоим вместе, — ответил парень, а его глаза заволокло грустью, будто он вспомнил что-то счастливое, но утерянное навсегда.
— Ничего себе… — выдохнул я.
— Я в этом мире ненадолго, — вновь продолжил юноша, а его прежний колючий тон вернулся. — Просто узнал, что он нашёл своё тело, а этого не должно было случиться. Всё потому, что ты вмешался, человек. Однако моё проклятие действует даже так, — мальчик ядовито улыбнулся. — Даже найдя тело, он не сможет существовать ни в этом мире, ни в том. Пока проклятье действует, ему нигде не будет места. Так что я могу успокоиться и возвращаться, — он расслабленно выдохнул.
— Подожди! — мне показалось, что парень сейчас исчезнет. — Почему он убил тебя? Ты так ненавидишь его, что проклял после смерти?
— Да. Он ненавидел меня всю мою короткую жизнь. Теперь пусть мучается за это, — холодно прошептал юноша.
— И ты не простишь его? — сокрушёно спросил я.
— Вряд ли. Разве он заслужил прощения? — парень вскинул брови.
— Шики он… был очень несчастен, когда я его встретил. Он этого не показывал, но его глаза были полны грусти. Это я заставил его соединиться со своим телом. Теперь он не может прийти в себя и наверняка очень мучается. Мне так жаль его… — я с состраданием посмотрел на неподвижного больного.
— Ты жалеешь убийцу, а по мне никто не проливал слёз. За это я ненавижу его ещё больше, — ответил мне парень.
— Как тебя зовут? — мягко спросил я, стараясь своим тоном сгладить его колючки.
— Рин, — пробурчал мальчик.
— Знаешь, Рин, даже если ты не простишь его, и он останется навсегда в таком состоянии, я не брошу его. Я буду заботиться о его беспомощном теле и уснувшей душе до своей смерти. А потом…
— Почему? — пронзительно спросил он, а в его глазах вновь полыхнула ярость. — Почему ты делаешь это для него?
— Я… не могу бросить его. Я обещал, что я буду с ним до конца. Я уже… не могу без него, — признался я. — И я думаю, что он осознал свою вину перед тобой.
— Вряд ли, — не поверил Рин.
— Ты ведь не знаешь наверняка. Ты знал его тогда, когда он был живым, жестоким человеком. Но он тоже лишился тела, как и ты. Но в отличие от тебя не нашёл упокоения. Был вынужден один скитаться по миру, не имея возможности с кем-то поговорить. И тут нашёл меня. Наверное, я стал его отдушиной. А когда вновь загнал в это тело… Я знаю, что ему больно, Рин. И мне тоже больно. А узнав про твою судьбу, стало в два раза больнее. За вас обоих.
— Ты слишком хорош для него, — начав растворяться в воздухе, произнёс юноша. — Наверное, если бы я смог простить его, то сделал бы это только из-за тебя. И твоего сердца…
И голос и тело исчезли, будто здесь никого не было. А опустив взгляд, я увидел, что глаза у Шики закрыты. Как будто он спал.
========== Часть 9 ==========
До глубокой ночи я просидел рядом с ним, но глаз Шики так и не открыл. Однако для меня лишь один этот факт стал настоящим прорывом. Впервые он опустил веки сам. Раньше и днём и ночью его глаза были слегка приоткрыты, а закрывать мне приходилось их самостоятельно. Я чувствовал, что это какой-то знак, что что-то вскоре изменится. Что приход младшего братишки не мог пройти бесследно. Так и случилось. На следующее утро Шики сам открыл глаза.
— Неужели… — ахнул я, когда он вполне осознанно посмотрел на меня. Я не мог пошевелиться несколько секунд, рассматривая этот незнакомый и потрясающий цвет глаз. Алый и невероятно чистый, незамутнённый ничем, как прежде. Невольно протянув руку, я коснулся его щеки, и Шики, снова прикрыв глаза, чуть двинул головой в сторону, будто хотел усилить наше прикосновение.
— Нет, не закрывай их, — прошептал я, мечтая снова увидеть этот удивительный цвет. Услышав меня, мужчина открыл глаза, и я опять погрузился в чарующее созерцание. Кажется, Шики хотел что-то сказать, однако у него не получилось вымолвить ни слова — он мог лишь открывать рот, силясь что-то произнести. Я улыбался сквозь слёзы, а после прижался своим лбом к его.
— Не торопись, мы ещё успеем наговориться. Главное, ты пришёл в себя, Шики…
Чувствуя, что не смогу больше оставить его ни на минуту, я взял на работе отпуск и теперь постоянно находился рядом с ним. Первые несколько дней после пробуждения Шики мог только смотреть на меня и объясняться одними глазами, которые с каждым разом наполнялись всё большим потоком жизни. Его тело было слишком слабым, и речь возвращалась постепенно. Однако, по меркам больного, очень и очень быстро. Через две недели он смог произносить отдельные слова, а ещё через две — свободно говорить. Каждый раз у меня мурашки по спине пробегали, когда он называл моё имя (а оно звучало очень часто. Чаще, чем любое другое слово). Наконец-то я снова смог услышать его колкие шутки в мой адрес и насладиться тембром его голоса, который звучал намного ярче, чем во времена призрака. Шики не обвинял меня в том, что я загнал его в тело. Он не был раздосадован или раздражен. Думаю, так же, как и я, он верил, что когда-нибудь сможет прийти в себя. Шики очень нравилось, с какой заботой я ухаживаю за ним, кормлю его, одеваю или мою. Он ловил каждый мой взгляд и требовал как можно больше прикосновений. В целом он не изменился и был таким же пахабником-призраком, с которым я встретился когда-то.
Единственное, что удручало его (да и меня) — отсутствие движений. Шики пока не мог ходить, да и шевелить руками получалось с трудом. Он слишком много времени провёл без движений, хотя его тело функционировало самостоятельно. Первые попытки подняться с коляски Шики предпринял одновременно с тем, когда начал связно говорить. Однако они были неудачными — даже с помощью меня у него не получалось встать на ноги, потому что он попросту их не чувствовал.
— Всё-таки, нам придётся иди в больницу, — после очередной такой попытки сказал я. Мне уже давно хотелось показать его врачу, но Шики возражал и ни в какую не хотел туда возвращаться.
— Как будто эти врачи могут чем-то помочь, — огрызнулся мужчина, с ненавистью смотря на свою коляску, которая ему порядком осточертела. — Они восемь лет ничего не могли сделать. Понимаешь, Акира? Восемь!
— Да, я знаю. Но теперь, когда ты очнулся, возможно, дело пойдёт по-другому. Ведь раньше они не знали, в чём заключалась причина твоего состояния. Кто же мог догадаться, что твоя душа отделилась от тела? Так что я считаю, что тут виноваты не врачи, а твой братец, — пробурчал я.
— Мой брат? — Шики удивился. — Откуда ты знаешь про него?
— Он приходил к тебе, перед самым пробуждением. Тоже был призраком и всё рассказал о своём проклятии, — признался я.
— Вот как. Значит, мне не показалось, что я слышал его голос. Мелкий негодник, — прорычал Шики. — Даже из могилы достанет.