— Ты… настоящая… Ро, моя Ро…
Сате содрогнулась, когда хватка ослабла, и судорожно вздохнула, обрывая отвлекший Призрака на необходимую секунду поцелуй. Сейчас ничто не заставило бы ее покинуть объятия арийца. Касаясь его лица кончиками пальцев, Ро заглянула в любимые глаза, чувствуя, как унимается постепенно дрожь и отступает ужас, а продолжающаяся физическая боль не важна, когда она рядом с Адамом.
— Шшш… я здесь… — на губах девушки чуть подрагивала улыбка, в глазах мелькнула влага, но почти сразу Сате оглянулась на Кейру:
— Дай знать Оборотню… где Офелия?
— Здесь, дорогуша, — раздался голос позади нее, и дверь открылась, впуская женщину. — Такое зрелище я не пропущу… Адам, — ее голос буквально заставил Призрака оборвать вдох. — Убей девчонку и принеси мне ее сердце, — усмехнулась женщина. Призрак медленно встал, смотря на Ро сквозь прорези в маске, и она видела, как его руки дрожат, сжимаясь в кулаки.
— Адам… это приказ, — жестко повторила Офелия. — Убей ее!
Ро тоже встала, оборачиваясь на голос, но почти сразу снова глядя на арийца. Она видела, какая борьба происходит в нем, но почему-то была внутренне спокойна — доверяя Призраку.
— Адам… — тихо произнесла Сате и вдруг мягко ему улыбнулась. — Я запрещаю тебе подчиняться леди Офелии Эссекс, что бы они ни сказала тебе, а так же кому бы то ни было еще, кроме меня, даже если весь мир узнает твое имя.
— Что? — блондинка утратила свое спокойствие, замерев потрясенно. — Нет… нет, этого быть не может… да как ты…
Адам выдохнул, словно с его плеч упал груз, и он смог расправить их, протянув руку и снимая с лица маску, бросив ее себе под ноги и наступая на нее, так что она с хрустом треснула. Его рука без перчатки мягко протянулась, касаясь щеки Ро в привычной мягкой ласке, и сухие губы тихо выдохнули:
— Умница… спасибо… — Ро впервые за долгое время улыбнулась и чуть прижалась щекой к ласковой руке, но ненадолго, вновь возвращая свое внимание к реальной опасности.
— Нет! Я приказываю тебе… ты смеешь не подчиниться… ты! — Офелия выхватила пистолет и вскинула руку, целясь в Ро, но Адам вдруг резко развернулся, закрыв ее собой, и Сате ощутила, как воздух вокруг него задрожал.
— Не смей прикасаться к ней, — ариец сделал шаг вперед, и только теперь Офелия поняла, что зверь ей больше неподвластен, отступая к лифту. В этот момент Кейра открыла огонь, потому что в помещение ворвались наемники, отвлекая девушек от женщины и Призрака. Офелия бросилась к лифту, и Адам почти настиг ее, когда путь ему преградил Фантом, сжимая в руках его катану.
— Ну, вот и все! Теперь-то мы выясним, кто из нас совершеннее, — он довольно улыбнулся. — Тебе понравилась моя работа с твоей статуэткой, правда?
В помещении полностью герметичном помещении сверкнул разряд тока.
— За каждый след на ее теле ты мне ответишь… а умирать ты будешь долго и мучительно, — прорычал Призрак, теперь найдя выход всей той ярости, что разгорелась ярким пламенем. Ро отвлеклась на людей, прикрывая и помогая Кейре, но, услышав голос Фантома и ощутив бешеную ярость Адама, девушка поняла, что Офелия сбежала.
— Кейра… — выдохнула Сате, упершись ладонью в стену, когда под ноги ей упал очередной труп. Девушка увидела, как из носа Ро потекла тонкая струйка крови, только сейчас выдавшая, какое дикое напряжение и потерю сил она испытывала. При всем желании, ни она, ни Кейра не могли вмешаться в противостояние мужчин, но Ро не могла позволить Офелии уйти. И, оттолкнувшись от стены, бросив лишь взгляд на арийца и видя, что теперь он справится, Сате последовала за его мучительницей, одним взглядом попросив Кейру по-прежнему прикрывать ее, не тратя иссякающие силы на слова.
Ро оставила Кейру позади, в коридорах, не желая подвергать ее опасности. Когда Ро поднялась на верхний уровень, безошибочно найдя в контрольном помещении «госпожу», то первым делом увидела таймер, на котором начался обратный отсчет. Сате замерла, едва успев вскинуть руки. Офелия сидела за столом позади табло и держала в одной руке сигарету, в другой пистолет. Ее маска лежала на столе перед ней, открывая ожог.
— А я недооценила тебя… Я думала, ты лишь пешка… ничтожная и жалкая… а ты уничтожила мои труды… Я вложила в Призрака все лучшее, — она усмехнулась. — Часть себя… хоть он никогда не знал, думая, что он сирота… Он был идеален… я так думала… пока его проклятая слабость все не испортила… Но, когда он пошел против меня, я не отчаялась. Я просто ждала, что он поймет: все в этом мире достигается властью и страхом. Но из-за тебя… он стал самым обычным… жалким… — она выдохнула дым в потолок. Шок — вот, что испытала Ро, услышав правду о женщине и Адаме, невольно опуская руки, хотя кончики пальцев все еще покалывало.
— Ты… как ты могла… так поступать с ним?.. — потрясенно выдохнула Ро, не веря, что мать может быть способна на такое отношение к своему ребенку. Они с Офелией были слишком разными, чтобы Сате могла ее понять, но и убить ее сразу она не смогла, слишком потрясенная сейчас.
— Я любила Адама. Я дала ему все, чтобы он стал совершенным. Такой, как ты… жалкой рабыне не понять… И все же… — она усмехнулась снова, — он доверился тебе настолько, что посмел назвать свое имя. Нарушил табу, вверив свою жизнь в твои руки… в руки пешки… Почему? Что в тебе такого? Он готов был сделать все, лишь бы я запретила Фантому трогать тебя… Чем ты заслужила это?
— Ты дала ему все, кроме своей любви… если ты вообще способна любить, — шок начал отпускать Ро, и в душе поднялась такая ярость, какой до встречи с Адамом она не знала. Руки Сате задрожали от напряжения, но она все еще медлила, краем глаза отмечая цифры обратного отсчета на табло.
— Любовь? Что такое любовь, как не желание воспитать его самым сильным, не знающим боли и страха? Какая польза в том, чтобы иметь такую глупую слабость… — женщина поднялась, целясь в Ро. — Я убью тебя, и все кончится. Никто не выйдет отсюда. Я не намерена его отпускать второй раз. Он мой, навсегда мой, и я скорее убью его, чем отдам власть такой, как ты, — женщина потеряла выдержку и выстрелила, но промахнулась, так что пуля лишь оцарапала щеку Ро. Натренированное тело девушки дернулось в сторону инстинктивно, уходя с линии атаки, и Ро посмотрела на женщину с жалостью:
— Мне жаль тебя, Офелия… Ты так и не поняла, даже теперь, проиграв, какой силой обладает любовь… — ей показалось, что по губам Сате скользнула тень печальной улыбки, но в следующее мгновение Офелия ощутила, как ее тело сковывает невидимой силой, кожа вокруг глаз начала стремительно чернеть, и в последний миг женщина увидела только одно во взгляде единственного зрячего глаза Ро: она совершала свою месть холодно и решительно, закрывая этот счет. Словно ледяной поцелуй на губах — последнее ощущение телесной оболочки. И обжигающе мощная энергия, перетекшая к Ро, заставившая содрогнуться всем телом и упасть на колени. Перед глазами потемнело, девушка уперлась ладонями в пол, между пальцев упало несколько капель крови из носа, и Сате не сразу смогла вернуть контроль над своим телом и вдохнуть.
***
Занятие схваткой Адам и Фантом не заметили этого: они, действительно, были равны по своей силе, но темноволосый мужчина не обращал внимания на удары, наносимые ему Адамом, которому приходилось защищаться от мощных ударов лезвия собственного оружия. На груди и плече арийца уже были два глубоких кровоточащих пореза, но ярость и желание отомстить тому, кто посмел мучить Ро были сильнее боли, и даже под бешеным натиском он не отступал.
— Ты так и не понял… Тебе не победить! Я лучше тебя во всем! Я не чувствую ничего! Я бесстрастен — расхохотался Фантом, ударив снова.
— Верно! — глаза Адама снова ярко вспыхнули, и с его рук вдруг сорвался мощный разряд тока, прошедший сквозь тело Фантома.
— Дурак! Я же сказал, что ничего… — мужчина вдруг застыл, не в силах шевельнуться. — Что ты…
— Твое тело — человеческое. Заблокировав рецепторы, Офелия забыла, что боль — это предупреждающий импульс, — усмехнулся Адам, подходя и беря в руки катану, рывком разжимая сжатые судорогой пальцы. — Твои мышцы атрофированы после моих точечных ударов. А сейчас я покажу тебе, что бывает с неудавшейся скульптурой, — лезвие быстро засверкало в воздухе, оставляя сотни глубоких порезов, пока тело Фантом не превратилось в кровавый ошметок.