— Я в этом сомневаюсь, — сказала ему тогда Глэдис, крепко обнимая Чарли на прощание. — Господь Бог должен был уже давно привыкнуть к грешникам. К тому же, если бы все мы были праведниками, это было бы невыносимо скучно.
— Как дела, Чарли? — спросила она его теперь, и Чарли, широко улыбаясь, преподнес ей свой подарок. Глэдис осторожно развязала ленточку, которой была перевязана завернутая в бумагу бархатная коробочка, потом аккуратно разгладила саму бумагу и отложила ее в сторону. Чарли всегда удивлялся, зачем люди так делают, вряд ли кому-то может понадобиться использованная упаковочная бумага. Его бабка, во всяком случае, всегда поступала именно так, и Чарли доподлинно знал, что никогда больше она этой бумагой не воспользовалась.
Между тем Глэдис уже открывала бархатную коробочку. Она действовала медленно, даже как будто с некоторой опаской, словно боясь, как бы оттуда не выскочила живая мышь, но вот крышечка поднялась, и Глэдис негромко ахнула, увидев на зеленой атласной подушечке пару жемчужных серег.
Они понравились ей с первого взгляда. Чарли понял это по глазам Глэдис, когда, не скрывая слез, она сердечно поблагодарила его. Она сказала, что когда-то Роланд подарил ей очень похожие серьги, но пять лет назад она их потеряла. Она очень расстроилась тогда и никак не могла себе простить, что отнеслась к его подарку так небрежно, — и вдруг Чарли дарит ей почти такие же серьги!
— Это настоящее чудо! — добавила Глэдис, целуя Чарли в щеку прямо на крыльце. — Какой же ты замечательный! Я… Мне кажется, я не заслуживаю того, чтобы ты был так ко мне внимателен. Ты — мой самый лучший рождественский подарок!
О том, как одиноко ей будет на следующий год, когда Чарли не будет рядом, Глэдис предпочитала не думать. Она знала, что не может держать своего гостя возле себя вечно, и ей оставалось только одно: радоваться тому, что он с нею сейчас — в этот самый час и в эту самую минуту. Глэдис была очень благодарна ему — не только за подарок и внимание, а скорее за то, что он просто есть на свете и что он не проехал мимо ее дома, торопясь в свой далекий Вермонт. Его появление было чудесным и неожиданным — словно Бог наконец-то внял ее горячим молитвам.
— Я буду носить их каждый день, обещаю! — сказала она.
Чарли смущенно кивнул. Серьги вряд ли были такими уж замечательными, однако он был очень доволен, что они понравились Глэдис. А она тоже приготовила для него сюрприз.
Пригласив Чарли в дом, она вручила ему томик стихов, который когда-то принадлежал ее мужу, и теплый шарф, специально купленный ею для Чарли в Дирфилде. Глэдис уже давно заметила, что у Чарли нет ни шарфа, ни перчаток, и он был тронут ее вниманием. Особенно он был рад томику стихов. На первой странице книги сохранилась дарственная надпись, адресованная Роланду и датированная Рождеством 1957 года, и Чарли мимолетно подумал о том, как давно это было. Впрочем, не так уж давно, особенно по сравнению с восемнадцатым веком, когда жили Сараи Франсуа…
Чарли неожиданно захотелось рассказать Глэдис о том, кого он видел у себя в спальне вчера поздно вечером, но он не решался, боясь напугать ее этим рассказом. Все решилось само собой, когда за чаем Глэдис оглядела его и, похоже, почувствовала что-то необычное.
— Все в порядке? — строго спросила она. — С тобой, с домом, я имею в виду… Ты ничего не хочешь мне рассказать?
У нее был такой вид, как будто Глэдис с самого Начала знала, что он должен увидеть Сару, и Чарли совсем смутился. Ее глаза смотрели, казалось, прямо ему в душу, и Чарли собрался, стараясь выглядеть как можно спокойнее. Но это ему явно не удалось: руки его дрожали, и, когда Чарли ставил на стол стакан в подстаканнике, стекло противно звякнуло.
— Все в порядке, — ответил он небрежно и передернул плечами, что в его представлении должно было изображать невозмутимость и выдержку. — Там тепло и уютно, водопровод работает, электричество — тоже; Во всяком случае, сегодня утром у меня было достаточно горячей воды, чтобы умыться и принять душ. Обогреватели я пока не включал — хочу сначала проверить проводку…
Он замолчал, раздумывая о прошедшей ночи. Глэдис внимательно наблюдала за ним.
— Ты видел ее, да? — мягко спросила она, и Чарли, подняв голову, встретился глазами с ее теплым, слегка заговорщическим взглядом.
Чарли почувствовал, как по его телу прошла какая-то странная дрожь.
— Видел — кого? — переспросил Чарли, стараясь изобразить удивление. Почувствовав, что его уловки выглядят не слишком убедительно, он поспешно придвинул к себе вазочку с печеньем. Глинни, лежавшая у его ног, тут же вскочила, и Чарли протянул ей хрустящее лакомство.
— Я никого не видел, — сказал он с самым невинным видом, но Глэдис поняла, что он что-то скрывает. Улыбнувшись, она погрозила ему пальцем.
— Видел, видел! — сказала она. — Я знала, что она обязательно появится, просто не хотела тебя заранее пугать. Она очень красива, верно?
Чарли открыл было рот, чтобы в очередной раз сказать, что он не видел ничего странного, но перехватил взгляд Глэдис, и слова застряли у него в горле. Он слишком дорожил их неожиданной дружбой, а кроме того, ему не терпелось узнать о Саре как можно больше.
— Так ты тоже ее видела?
На лице Чарли медленно появилось выражение какого-то странного благоговения и трепета. Возможность поговорить с кем-то о посетившем его видении была для него настоящим облегчением. Они с Глэдис были словно два заговорщика, объединенные общей тайной, вот только в их маленьком секрете не было ничего мрачного или постыдного. Сара — если это была она — ассоциировалась у Чарли со светом, воздухом и весной.
— Я видела ее только однажды, — призналась Глэдис, откладывая чайную ложечку и откидываясь на спинку кресла. — Это было очень давно — мне тогда едва сровнялось четырнадцать, — но я никогда ее не забуду. Она была потрясающе красива — такой красивой женщины мне никогда не приходилось видеть. Она стояла в гостиной и смотре-, дана меня целую вечность… Во всяком случае, мне так показалось. Потом она улыбнулась и вышла на веранду через балконное окно. Я выбежала следом, чтобы еще раз увидеть ее, но ни на веранде, ни в саду уже никого не было…
Глэдис умолкла на мгновение и потом продолжила негромко:
— Я никогда и никому об этом не рассказывала — только Джимми, но он, похоже, мне не поверил. Он думал, что это просто моя выдумка, сказка, и продолжал так считать до тех пор, пока Кэтлин не увидела Сару в их спальне. Бедняжка, она так испугалась, что потом ни за что не хотела возвращаться в этот дом. Из-за этого они с девочкой больше никогда там не жили. Странно, мне-то казалось, что Сара является людям, чтобы приветствовать их в своем доме… Я видела ее совсем маленькой девочкой, но ни капли не испугалась. Больше всего мне хотелось увидеть ее снова, но, к сожалению, этого так и не случилось.
Чарли кивнул. Он прекрасно понимал, что могла чувствовать Глэдис. Теперь, когда его первоначальный шок прошел, он очень хотел, чтобы Сара снова показалась ему. Вчера он ждал долго, пока не заснул, но она так и не вернулась.
— Я сначала подумал, что это кто-то из соседей решил надо мной подшутить, — нехотя признался Чарли. — Я был настолько уверен в этом, что принялся искать в шкафах и за занавесками. В последний раз я видел ее у окна, которое оказалось открыто, хотя я точно помню, что закрыл его перед уходом… Я даже вышел на улицу, чтобы поискать следы на снегу, но ничего не увидел. Только потом я сообразил, кто это был. Наверное, я не рассказал бы тебе об этом, если бы ты не заговорила первой… — Чарли сокрушенно покачал головой. — Вообще-то я не очень верю в подобные вещи, но я не знаю, как объяснить случившееся по-другому…
— У меня было предчувствие, что она покажется тебе, — сказала Глэдис. — Ты — человек очень впечатлительный, тонкий, и потом, ты так заинтересовался ее историей… Откровенно говоря, я тоже не верю в привидения. Здесь, в провинции, можно услышать множество самых разных историй о духах, троллях, гоблинах и колдунах, но я всегда была уверена, что все это — просто сказки. Но только не Сара! Почему-то мне кажется, что это что-то совсем другое. Когда я впервые увидела ее, она показалась мне совершенно реальной, как будто она была живым человеком из плоти и крови, и я до сих пор помню во всех подробностях ее лицо и платье, словно это было только вчера…