Звонки между тем становились все длиннее и наглее. «Ну, что ты трезвонишь, кобыла?! Кто тебе откроет? Мертвый я, мертвый!».
Хоть бы надоело и они вернулись домой. А то зайдут, а тут ...
Бог не услышал моих просьб. Из-за двери послышалось шорканье ключа. Почему я не забрал у нее ключ? Уже два года собираюсь и все никак. Вот придурок! Я не сдержался и в отчаянии закричал:
- Не заходи, дура!
Со скрипом открылась дверь и в коридор ворвался свежий воздух. На пороге стояло свирепое лицо бывшей и мои близняшки с обеих сторон. Хоть бы они в спальню не зашли. Лучше пусть меня соседи найдут. Придут на запах и найдут.
- Кем, кем, кем ты меня назвал?! - прорычала она, глядя мне в глаза.
Я растерялся. Замотал головой в разные стороны, в поисках кого-то живого, к кому она могла бы обращаться. Не нашел.
- ... е-е ... Кто? ... е-е ... Я?
- А кто?! Я?!
Близнецы подбежали ко мне и крепко обняли, каждая со своей стороны.
- Папа, ты так долго не открывал! Мы подумали что с тобой что-то случилось.
Эх, бедные. Сразу почувствовали, что с папкой беда.
- Как?! Вы меня видите?
Она стояла на пороге такая разъяренная и злая, что мне стало не по себе. Глаза-сверла буравили мне переносицу. Обычно после такого взгляда она взрывалась стервозным криком. От того ультразвука хотелось спрятаться под кровать, забыв о мужском достоинстве и никогда не вылезать оттуда. В предвкушении бури, я закрыл глаза и приоткрыл рот чтобы смягчить ударную волну. Я хоть и дух бесплотный, но ... ни чуть не удивился бы, если бы впрыгнул обратно в тело, чтобы опять же умереть. Как же я ненавижу женский крик, а ее особенно.
- Ну, ты нормальный, вообще?! - Раскрыла свой рот пра-пра-правнучка мифических сирен. - От собственных детей прячешься!
- Мам, не кричи на папу, пожалуйста. - Сказали в мою защиту девочки и прижались ко мне еще сильнее.
- Так, ану бегом в спальню! Мне надо поговорить с вашим, если так можно выразиться, отцом! - Рыкнула на детей бывшая. Японский бог, если бы я был жив у меня волосы от вопля дыбом стали бы.
- Не-ет! - вскричал я. - Только не в спальню! Там ... - едва не раскололся я - ... не убрано. Лучше в гостиную.
Сразу же указал на дверь в гостевой комнаты.
- Побудьте там, пока мы с мамой поговорим.
- Папочка, мамочка, только не ссорьтесь. Пожалуйста. - Синхронно, будто по команде, попросили малые. Они вообще почти все делают синхронно. Такой себе близняшково-коллективный разум.
- Не буду. - Также одновременно ответили мы. - Мы просто поговорим. - Также синхронно натянули искусственную улыбку и любящим взглядом сопровождали близнецов в комнату.
- А чего это ты так задергался при слове «спальня»?! А?! - Завелась она, как только закрылась дверь. - У тебя там шлюха?
Не понимаю, какое ей дело до того, с кем я сплю последние два года. Я же ничего не говорю про ее сарацина с его баблом. Мне вот все равно.
- Не волнуйся, не шлюха. - Да, сейчас я так взял и сказал, что там труп мой лежит. - Я же сказал - там не убрано.
- Когда это тебя волновал порядок дома? - Развивала свое наступление бывшая. Ну, если бы я был ней, тоже не поверил бы. Отмазка действительно плохая. - Ты забыл о собственных детей! Мало того, что шлюху домой привел так еще и прячешься. Забыл, что у меня ключи есть? Думал не застукаю?
- Ты не понимаешь, я не мог открыть. Поверь, сам не знал, что так произойдет, но сейчас вам лучше уйти. Мне очень жаль.
- Что-о?! Уйти? - Все, теперь этот пожар не потушит все МЧС. - Лучше для кого? Для тебя? Ты еще не натрахался? Ану, пусти меня, я хочу видеть ту кто тебе важнее твоих детей.
Уподобившись танку, двинулась в направлении спальни. Я, в свою очередь, сыграл роль противотанкового ежа - перегородил дорогу.
- Слушай, понимай это как угодно, но туда ты не войдешь.
Из-за двери выглянули девочки.
- Мам, пап, не ссорьтесь.
- Не ссоримся, сладенькие. - успокоила их бывшая. - Просто громко разговариваем.
- Да-да. - поддержал я. - Мы будем тише.
- Побудьте еще в комнате. - продолжила бывшая.
- Значит так, - почти шепотом сказала она, когда малые закрылись, - если сейчас же не пропустишь, то я тебе обещаю - я сделаю все возможное, чтобы ты их больше не увидел. Ты меня знаешь.
Теперь, сам понимаешь, никакие земные запреты мне не страшны. Теперь буду наблюдать с того света. Пусть, меня только похоронят и я вознесусь. И девочки слишком меня любят, видимо будут посещать могилку мою. Но здесь она сделала величайшую ошибку - задела отдушинку. Боже мой, как жаль, что у меня нет тела и я не могу влепить этой сучке пощечину.
- Слушай ты! - Подвергся я эмоциям. - Хочешь знать, почему я не открывал. Да потому что не мог. Буквально не мог. Тебе скажу, только малым этого знать не надо. Тебе тоже не хотел говорить, потому что то, что я скажу, вряд ли поместится в твоих куриных мозгах, дорогая моя!