Леди Мансайпл мгновенно пресекла эту тему.
— Очень, очень грустно, — сказала она, — но было бы лицемерием утверждать, что это большая потеря. Исключительно неприятный человек. Обхаживать девушку вдвое моложе! Я совершенно откровенно сказала Вайолет: «Тебе должно быть стыдно, что ты продаешь свою дочь за корешки primula auricula![4]»
— Простите? — переспросил Генри, захваченный врасплох.
Рамона посмотрела на него нетерпеливо, потом объяснила, как отстающему ребенку:
— Реймонд Мейсон ухаживал за Мод. Вайолет постоянно грозила отказать ему в посещениях, но он сумел найти к ней подход, преподнося редкие скальные растения из своего сада. У Вайолет faiblesse[5] к скальным растениям, над которой она, видимо, не властна. Заметьте, я сама интересуюсь альпийской флорой, но мне кажется, что на первом месте у матери все-таки должна быть дочь. Конечно, сейчас все изменилось, так как Мод помолвлена.
— Помолвлена?
— Да, конечно. Собственно, для этого мы и приехали — познакомиться с ее молодым человеком. Джулиан… У меня ужасная память на фамилии. Наверное, племянница вспомнит. Мод, милочка!
— Да, тетя?
— Мистер Тиббет интересуется, как зовут твоего молодого человека. Ты случайно не помнишь?
Мод улыбнулась, глядя на Генри.
— Помню. Джулиан Мэннинг-Ричардс.
— Мэннинг-Ричардс? Ты уверена?
— Абсолютно, тетя Рамона. В конце концов, я же замуж за него собираюсь.
— Может быть, ты и права, — сказала леди Мансайпл с оттенком сомнения.
— Вы его, кстати, уже видели? — спросила Мод. — Он ушел сразу после завтрака и сейчас опаздывает к ленчу.
— Нет, дорогая, мы определено еще не виделись. Мы же были на болотах.
— Ну, ладно, надеюсь, он появится, — философично произнесла девушка. — Пока за ним не числятся пропуски завтраков или обедов.
— Мистер Тиббет? Вы же мистер Тиббет, да?
Голос прозвучал у Генри за спиной. Надорванный, пронзительный женский голос, свидетельствующий о древнем возрасте и глухоте владелицы. Инспектор обернулся и увидел маленькую женщину, одетую в черное платье, спускающееся до лодыжек. Лицо у нее было круглое, морщинистое и розовое, как сильно залежалое яблоко. Так могла выглядеть только тетя Дора, девяностолетняя сестра легендарного Директора.
— Да, моя фамилия Тиббет, — ответил он.
— А моя Мансайпл. Дора Мансайпл. Замужем не была. Вы не молодой человек Мод?
— Нет.
— Так я и подумала. Жаль.
— Почему жаль, мисс Мансайпл?
Тетя Дора фыркнула, но откровенно отвечать не стала.
— Память у меня не та, что раньше, — сказала она. — Мне сообщили, что вы приедете, но я забыла причину вашего приезда. Вы из ученых джентльменов Клода?
— Нет, я…
— Поняла. Вы из миссионеров Эдвина. Ну конечно же! Как сейчас жизнь в Буголаленде? Давно там не была. Ужасная страна.
— Но я…
— Я ездила туда содержать дом для Эдвина, знаете ли. До того, как он женился. У нас было бунгало на берегах Бомамбы… болота… Не слишком много отличий от Феншира, разве что крокодилы и люди не того цвета, но, на мой взгляд, они более привлекательны, вы так не считаете? Где располагается ваша миссия?
— Мисс Мансайпл, я…
— Алимумба, наверное. Да, именно там. Я понимаю, что вам с Эдвином многое хочется обсудить. А, Джордж!
Генри обернулся и увидел, что его знакомый древесный житель, присоединился к обществу. Майор Мансайпл, все еще в поношенных шортах цвета хаки, оглядывал собравшихся родственников, излучая слегка невразумительную доброжелательность.
— Как ты сегодня, тетя Дора? Как всегда, бодра?
— Я этой гадости в рот не беру, и ты это должен знать, Джордж.
Майор вздохнул и стал говорить громче:
— Тетя, не лучше ли взять слуховой аппарат?
— Лимонад ничуть не лучше.
— Слуховой аппарат! — взревел Джордж.
— Я как раз хотела тебя представить, дорогой. И кричать совершенно незачем. Это мистер Тиббет, один из миссионеров Эдвина из Алимумбы. Мистер Тиббет, мой племянник Джордж.
— Мне кажется, мы уже знакомы, — сказал Генри и улыбнулся майору, который мрачно покачал головой.
— А когда она его надевает, то он свистит, — заметил Мансайпл. Оглядев комнату, майор спросил: — Тиббет, вы уже со всеми знакомы? Так, это мой брат Эдвин у окна, разговаривает с моей невесткой Рамоной. Тот, который наливает себе виски — ее муж, мой брат Клод. Моя дочь Мод… а, вот ты где, милая. Мы как раз о тебе говорили. Будь хорошей девочкой и к ленчу повесь на тетю слуховой аппарат. А где Джулиан?
— Не знаю, — сказала Мод. — Сама голову ломаю.