ОНА: Нет.
ОН: К тридцатилетним женщинам, выросшим в семьях хьюстонских нефтяных магнатов? К суперпривилегированным молодым женщинам?
ОНА: Нет, ко мне. Вы разговариваете со мной.
ОН: Любимая.
ОНА: Просто вас дьявольски ко мне тянет.
ОН: Любимая.
ОНА: Нет, вы не любите. Это выдуманное чувство. Эти слова бессмысленны. Вы представляетесь мне человеком, который рвался к приключениям, сам того не понимая. Он скрылся от жизни на целых одиннадцать лет, отгородился от всего, кроме письма и размышлений, и, замкнувшись в себе, даже и не подозревал о своей жажде. Только вдруг, очутившись снова в большом городе, он обнаруживает, что хочет вернуться в жизнь и что единственный путь туда пролегает через спонтанное, безрассудное… Словом, он отдается во власть несущего его потока. Я разговариваю с нечеловечески дисциплинированным, строго рациональным человеком, утратившим чувство пропорций и рвущимся испытать драму безрассудных желаний. Ведь именно это и означает снова быть в гуще жизни, не так ли? Но на деле это всего лишь фальсификация жизни. Вы знаете, что ваш разум может заговорить в любой миг, а если это случится, жизнь покатится дальше и приведет к колебаниям, из которых и состоит настоящая жизнь. Колебания — наша общая участь. Кроме того, есть и еще одна причина, которая заставляет вас говорить мне «любимая», и заключается она в том, что сейчас вы писатель без книги. Начните новую книгу, погрузитесь в нее с головой, и тогда мы увидим, что станется с вашей любовью к Джейми Логан. Так или этак, но со мной будет покончено.
ОН: Ваша готовность приехать ко мне в отель наводит на мысль, что и с вами не все в порядке. «Моменты безрассудства». Вы сейчас сами их переживаете.
ОНА: Моменты безрассудства, ведущие к безрассудным действиям. Моменты безрассудства, ведущие к опасным решениям. Странно, что вам захотелось сделать на этом упор.
ОН: Уверен, что вы и сами будете напоминать себе об этом по дороге сюда, в такси.
ОНА: Я уже говорила, вы используете преимущество, данное результатами выборов. А в общем вы правы.
ОН: Теневую черту, о которой поведал нам Конрад, пересекают впервые, переходя из детства в зрелость, потом переходя из зрелости во что-то следующее.
ОНА: В безумие. Я скоро буду.
ОН: Хорошо. Поспешите. В безумие. Срывайте одежду и прыгайте в воды затона. (Вешает трубку.) В воду цвета молочного шоколада, полную мертвых деревьев.
(И позволив себе еще один только миг безумия — безумного волнения, — он бросает в дорожную сумку все свои вещи, оставляя лишь непрочитанную рукопись и прочитанные и больше ненужные ему книги Лоноффа. и поспешно, торопясь изо всех сил, выходит. А разве можно, как он любит говорить, не сделать этого? Изображение гаснет. Она в дороге, а он уходит. Уходит навсегда)
Сноски
1
Перевод С. Степанова.
(обратно)