— Общество, а не пища задает тон встрече, ваше превосходительство, — серьезно сказала настоятельница. — Должна смиренно принести вам извинения за крайне грубое поведение моей служанки сегодня днем. Конечно, она должна была сразу же сообщить мне о приходе вашего превосходительства. Это глупая, необразованная девушка. Я наказала ее, но... — Она беспомощно махнула пухлой рукой. Хрустальные бусы четок на ее правой кисти тихо звякнули.
— Это совсем не важно! — заверил ее судья Ди. — Я хотел лишь проверить, не причинили ли вам беспокойства бродяги, которые прошлой ночью бедокурили в заброшенном храме. Служанка сказала мне, что в Приюте ничего особенного не видели и не слышали.
Настоятельница подняла голову и уставилась своими большими, непроницаемыми глазами на судью.
— Храм был осквернен еретическими обрядами, практиковавшимися в прошлом заблудшими сектантами. Но наш учитель Будда в своей бесконечной милости благословит и этих вероотступников. — Она протянула руку к чашке и сделала глоток. — Что касается моей служанки, я не знаю, сказала ли она вам все, что знает.
Судья приподнял брови. Настоятельница продолжила:
— Я подозреваю ее в порочных наклонностях. Она часто старается завязать знакомство с бродягами, скитающимися в лесах. Как-то вечером я застала ее с жалким нищим у самых ворот. Она весело болтала с ним и хихикала. Я хорошенько поколотила ее тростью, но сомневаюсь, что это помогло. Остается только молиться за нее. — Настоятельница стала механически перебирать бусины хрустальных четок.
— Вам не следует держать эту служанку! — воскликнула Первая госпожа. Повернувшись ко Второй жене, она добавила: — Надо бы тебе поговорить с твоими знакомыми буддистами. Может быть, они найдут подходящую девушку для работы в Приюте.
Вторая жена бросила тревожный взгляд на мужа. Она приняла буддизм после их приезда в Ланьфан. Поскольку у нее было только начальное образование, простое буддийское вероучение и красочные обряды привлекли ее. Хотя судья и не возражал, она знала, что он не слишком рад ее обращению. Но в этот момент мысли судьи были заняты другим. Служанка явно стремилась скрасить свою скучную жизнь в Приюте, завязывая знакомства с бродягами, и поэтому могла дать ценные сведения.
— Я велел моему помощнику тщательно осмотреть заброшенный храм сегодня ночью, — сказал он настоятельнице. — Может быть, вы разрешите ему зайти в Приют и допросить служанку?
— Лучше, если ее допросят в моем присутствии, ваша честь, — чопорно сказала та. — Если она будет с ним наедине, она может... повести себя неподобающим образом.
— Конечно, я... Ага, вот и дети!
Нянька ввела в зал сыновей и дочь судьи Ди. Младшего, крепкого трехлетнего малыша, она несла на руках. После того как Первая госпожа представила детей настоятельнице, появился домоправитель с сообщением о том, что обед готов.
Они перешли за большой круглый стол в другом конце зала. Судья сел во главе стола, напро-
| Праздничный ужин |
тив резного алтаря из черного дерева у задней стены. Над столом висел большой иероглиф «долгая жизнь», который он написал днем. Он предложил настоятельнице место справа от себя. Первая госпожа села слева, а Вторая и Третья жены — напротив них. Первая госпожа велела няньке отвести детей в их комнату, но малышу понравились цветы, воткнутые за золотой обруч в ее волосах, и он ни за что не хотел уходить. Поэтому она позволила няньке остаться и отвела ей место за своим креслом.
Пока они пробовали холодные закуски, домоправитель внес первое горячее блюдо — поджаренный соевый творог, а старшая служанка наполнила чаши вином. Судья Ди поднял чашу и произнес тост. Вот теперь обед и правда начался.
Глава 9
Приблизительно в то же самое время, когда судья Ди и его жены приступили к обеду, Ма Жун подошел к уличному ларьку за храмом бога войны, где продавалась дешевая выпивка. Сидевшие там два кули торопливо расплатились медяками и ушли. Хозяин, высокий громила в распахнутой куртке, оставлявшей открытой его волосатую грудь, протянул руку и переставил назад масляный светильник, освещавший его ларек.
Ма Жун все понял. Это его официальная черная шапка чиновника судебной управы распугала клиентов. Он достал из рукава пригоршню медяков и выложил на прилавок, велев подать ему выпивку. Хозяин потянулся за деньгами, но Ма Жун прикрыл их своей огромной ладонью.