— Кстати, ваша честь, — сказал он, — когда я вошел ночью в главный зал храма, там чувствовался ужасный запах, напомнивший мне о запахе тлена в доме той жуткой женщины Талы.
— Я не почувствовал его, когда был в храме днем. Должно быть, это какая-то сдохшая летучая мышь; храм кишит ими. Теперь о колдунье: когда мы обедали, явился начальник стражи с сообщением, что Тала, как я и предполагал, то ли покинула город, то ли куда-то спряталась. Стража безуспешно обыскала все окрестности. Люди там охотно помогли бы им, они, похоже, боялись и ненавидели Талу и были бы рады, если б мы арестовали ее. Ты знаешь, как бывает с этими варварами. Пока их колдуны имеют успех, они почитают их словно богов. Но как только они терпят неудачу, варвары ничуть их не жалеют. Татары в том квартале были бы рады убить Талу, если бы осмелились. Посмотри, не осталось ли в чайнике горячего чая!
Пока Ма Жун наливал чай, судья Ди продолжил:
— За обедом настоятельница сказала мне, что ее служанка — кокетливая девчонка, флиртующая с бродягами, посещающими храм. Можешь пойти туда и попытаться поговорить с ней. Но только смотри, чтобы настоятельница не узнала об этом, потому что она сказала, что хочет присутствовать, когда будут допрашивать девушку. Конечно же, при настоятельнице она не скажет ни слова. — Он поставил на стол чашку и подавил зевоту. — Ну а теперь осмотрим одежду.
Ма Жун развязал узел, набросил на спинку своего стула опрятную синюю куртку и штаны и ощупал рукава. Потом он проверил швы.
— Нет ничего, ваша честь. Убийца был осторожен.
Судья смотрел на одежду, медленно подергивая бороду. Внезапно он поднял голову.
— Ты говорил, что Ли ищет своего пропавшего помощника Яна. А портной сказал тебе, что Ян связан с хулиганами и сам порядочный бездельник. С другой стороны, А Лю сообщил, что у Сэн Саня были какие-то тайные дела с высоким мужчиной, одетым в приличную синюю одежду и похожим на служащего в лавке. Конечно, это смелое предположение, но не может ли наша неизвестная жертва быть не кем иным, как этим самым неуловимым помощником художника?
— Что ж, — медленно сказал Ма Жун, — мы можем завтра вызвать Аи Ку и предъявить ему труп. У художников острый глаз; может быть, он узнает форму рук или фигуру в целом и...
Судья прервал его поднятием руки.
— Нет, я предпочитаю, чтобы Ли оставался подальше от всего этого, пока не прояснится история со шкатулкой. А теперь наполни до краев чистой водой тот сосуд на столике в углу.
Когда удивленный помощник выполнил приказ, судья сказал:
— Поставь его передо мной. Хорошо. Теперь держи куртку над сосудом и хорошенько выколоти ее моей линейкой.
Ма Жун приступил к делу, а судья пододвинул свечу поближе и внимательно смотрел на пыль, опускающуюся в воду. Через некоторое время он остановил его поднятием руки.
— Хватит. Теперь штаны! — После того как Ма Жун выколотил и их длинной деревянной линейкой, судья сказал: — Хорошо. Посмотрим, что получилось!
Он склонился над сосудом и стал пристально рассматривать воду.
— Да, — сказал он с удовлетворением, выпрямляясь. — Это на самом деле был Ян! Посмотри на эти серые пятнышки, плавающие на поверхности. Это обычная бытовая пыль. Но видишь эти маленькие частички, опустившиеся на дно? Вокруг двух в центре виднеется маленькое красное облачко, а вот там, куда я указываю пальцем, виден желтоватый оттенок, с примесью синего. Это крупицы растертых красок художника. Они, должно быть, попали в одежду Яна, когда он наводил порядок на столе в мастерской Ли. Мы на верном пути, МаЖун!
Он поднялся и принялся расхаживать по комнате. Сонливость прошла. Ма Жун с радостной улыбкой наклонил сосуд, и в воде появились новые разноцветные облачка.
Судья остановился и засунул руки в рукава.
— Теперь, когда одно смелое предположение оправдалось, сделаю еще одно. О мотиве двойного убийства. Не думаю, что теория о шантаже оправдается, по крайней мере в том виде, как ты мне ее изложил. Если, однако, слово «золото», вытатуированное на спине Сэн Саня, понимать буквально, то оно, несомненно, относится к золотому кладу, спрятанному в храме. Старшина Хун очень тщательно изучил все записи, относящиеся к истории храма, но не нашел даже намека на какое-то сокровище, спрятанное там когда-либо за всю его долгую историю. И даже если бы там и было скрыто сокровище, то стражники обнаружили бы его, когда власти приказали закрыть храм. Я уверен, что они допросили всех его обитателей и досконально все обыскали.
Он вновь присел в кресло.