Он осмотрел стену. В нескольких местах кирпичи обвалились, но он не видел брешь, о которой говорила Весеннее Облачко. В дальнем конце тропинки, за западной башней, Ма Жун увидел груду камней, отмечавшую противоположный угол внешней стены, примерно в том месте, где находился старый колодец. Если придется, они могут пройти туда и потом...
И вдруг в тени возле дальнего угла он увидел белый силуэт. Не доверяя глазам, Ма Жун наклонился, приглядываясь, быстро сделал несколько шагов вперед и замер. Это была женщина в белом, которая манила его к себе длинной, тонкой рукой.
Глава 17
Ошеломленный, он уставился на привидение. Потом у него промелькнула мысль, что прошлой ночью призрак привел его к скрытой тропинке. Может быть, и сейчас?.. Он бросился вперед по тропинке.
— Братец Шао, я... — позвала Весеннее Облачко сзади.
Внезапно призрачное существо вскинуло руки над головой. Лунный свет пронизывал его длинные серебристые рукава. Ма Жун резко остановился; он не знал, что и подумать об этом непонятном жесте. Девушка налетела на него сзади. В тот же момент верхняя часть стены перед ними обвалилась прямо ему под ноги.
Какое-то мгновение он стоял неподвижно, в недоумении глядя на массу камней, перегородивших тропинку.
— Что случилось? Что?.. — выдохнула Весеннее Облачко у него за спиной.
— Это предназначалось для нас! — прошипел он. — Стой здесь!
Ма Жун быстро забрался на груду камней, с которой смог дотянуться до неровных краев обвалившейся стены. Он подтянулся, взобрался на нее и спрыгнул в задний двор храма как раз вовремя, чтобы увидеть темный силуэт, исчезающий в задней двери главного зала.
Ма Жун подбежал к двери, упал на четвереньки и быстро вполз внутрь. Он сел на корточки и прижался спиной к стене справа от двери, готовый схватить противника за ноги, если тот ждет его там. Но во мраке ничто не двигалось. Он осторожно пошарил руками вокруг, но кругом было пусто. В дальнем конце зала Ма Жун увидел слабый свет. Должно быть, он просачивался сквозь решетку шестистворчатой входной двери. Ма Жун опять почувствовал тот же ужасный, тошнотворный запах, что и вчера. Ничего, кроме хлопков крыльев испуганных летучих мышей, слышно не было. Однако убийца должен быть где-то здесь, в темном зале, где им и придется сойтись в рукопашной. С мрачным удовлетворением он подумал, что у него есть преимущество, даже если убийца вооружен. Ма Жуну много раз приходилось драться в кромешной тьме, и он знал все уловки. К тому же, благодаря своему первому визиту сюда и плану Весеннего Облачка, он четко представлял, где что находится.
С осторожностью он пополз вдоль стены, медленно продвигаясь к левому углу зала. Правое плечо его терлось о каменную стену, мускулы были готовы к мгновенному действию, уши ловили малейший звук.
Когда Ма Жун добрался до угла, левая рука его вдруг прикоснулась к какой-то ткани. Он метнулся вперед, вытянув длинные руки, чтобы схватить противника за ноги. Но там ничего не было, и он сильно стукнулся головой о стену. Полуоглушенный, он услышал где-то впереди быстрые шаги. Потом раздался звон железа о камень. Значит, у его противника был меч. Ма Жун немного полежал без движения, потом пошарил рукой вокруг и понял, что случилось. То, что он принял за ткань, оказалось всего лишь паутиной, погрубевшей от пыли.
Голова его кружилась, но он знал, что должен как можно быстрее убраться из этого угла. Боковая дверь, ведущая в кельи монахов, не могла быть далеко. Ма Жун прополз немного вдоль стены, и пальцы его ощутили неровную поверхность досок дверной рамы. Потом продвинулся к нише, где хранилось ритуальное оружие. Он нащупал два толстых древка. Две алебарды были все еще на месте. Но больше в нише ничего не было.
Теперь Ма Жун знал, чем вооружен его противник: вторым татарским топором. Он усмехнулся, подумав, что ему повезло. Ведь от топора мало толку при бое в темноте, а алебарда — великолепное оружие. Ма Жун знал, как обращаться с ними: алебарды были более десяти чи длиной, наконечник легко пробивал кожаные латы, острое как бритва лезвие легко рассекало череп, а страшным крюком можно было стащить наземь всадника или опрокинуть убегаю-
щего пешего воина. А у него было их две, одна алебарда для боя, другая для того, чтобы устроить ловушку!
Ма Жун выпрямился и бесшумно вынул алебарды из ниши, держа их вертикально. Он постоял без движения, ожидая, пока утихнет боль в голове, и стараясь сориентироваться. Сейчас он был возле последней в ряду колонны слева от входа. Слева от него самого было пустое пространство перед алтарем. Ма Жун опустил алебарду в правой руке и поводил ею по полу. Там ничего не было, и он повернулся и проверил, нет ли кого-нибудь в узком пространстве между рядом колонн и стеной. Потом, держа алебарды вертикально, Ма Жун на цыпочках прошел в центр зала и встал, повернувшись в сторону входа.