Стелла была крупной добродушной девочкой. Она всегда улыбалась и щебетала, и, как только она научилась ходить, все в театре стали ее баловать. Казалось, Крисси неизбежно будет завидовать своей младшей сестре, однако она стала относиться к Стелле как к своей собственности. По ее мнению, Стелла была ей дана для того, чтобы запугивать девочку и потом защищать, чтобы издеваться над ней и потом утешать. Если Стеллу ругали, Крисси бросалась на ее защиту. Стелла воспринимала заботу Крисси так же, как она воспринимала внимание актеров театра: с добродушной улыбкой и полной невозмутимостью, никогда ни на что не жалуясь.
Стелла собралась было опять уткнуться в книжку, но дверь открылась. Она решила, что вернулась Крисси. Повернув голову, она увидела раджу.
— Привет!
Она встретила его обольстительной улыбкой. Он быстро прошел через комнату, приблизился к дивану и, схватив ее руку, покрыл ее поцелуями.
— Я катался верхом, — сказал он, — поэтому не смог раньше прийти к тебе.
— Тебе так идет костюм для верховой езды, — заметила Стелла, и темные глаза раджи заблестели от удовольствия.
Он был невысок и худощав, и когда они со Стеллой стояли рядом, он едва доходил ей до плеча. Несмотря на излишества и беспутный образ жизни, он все еще оставался сильным и выносливым. Но никакой человек не в состоянии долго выдерживать такую нагрузку без ущерба для своего здоровья, поэтому через несколько лет он неизбежно пристрастился бы к выпивке и наркотикам, чтобы поддерживать убывающую жизненную энергию и ослабевающие мужские способности.
Сейчас же раджа был достаточно молод, чтобы, не задумываясь о будущем, предаваться чувственным наслаждениям. При виде Стеллы его глаза зажигались огнем.
— Хочешь пойти со мной сегодня на голубиную охоту? — спросил он.
— Если тебе будет приятно, я пойду, — ответила она. — Хотя мне не нравится стрельба: у меня от нее всегда болит голова.
— Тогда мы можем поехать покататься. Или остаться здесь.
Последние слова раджа произнес с особой страстностью.
— Мне безразлично, что мы будем делать, — лениво проговорила Стелла.
— А я хочу, чтобы тебе не было безразлично, — настаивал раджа. — Я хочу делать то, что тебе нравится. Мне же доставляет удовольствие, когда мы вместе. Ты великолепно выглядишь.
— Просто на мне платье, которое ты подарил, — сказала Стелла. — Его как раз сегодня прислали из Парижа. Тебе нравится? Лучше я встану, чтобы ты мог разглядеть его.
Она собралась было встать, но раджа остановил ее, положив руку ей на плечо.
— Нет, лежи, — мягко проговорил он. — Ты так красива, ты похожа на богиню, которая возлежит на облаке.
— Я счастлива, что облако достаточно устойчиво, — засмеялась Стелла.
— Нет, нет, не смейся, — прервал ее раджа. — Ты очень красива. Я так люблю тебя! Я давно не испытывал такого сильного чувства… может, даже никогда.
Стелла с сонным видом улыбнулась ему в ответ, счастливая тем, что может хоть кому-то доставлять радость. Потом она вспомнила о наставлениях Крисси. Ей с большим трудом удавалось подбирать нужные слова.
— Если ты меня так сильно любишь, — проговорила она, — так докажи это.
На мгновение глаза раджи стали жесткими и холодными, но, взглянув на ее яркие пухлые губы, он поддался внезапно охватившему его порыву и сдался.
— Я докажу тебе свою любовь, — ответил он.
— Это так сложно, и мне с трудом верится, что тебе удастся, — сказала Стелла, следуя данным Крисси указаниям о том, как испытать его.
— Для меня нет ничего невозможного, — принялся хвастаться раджа.
Стелле показалось, что у него слишком тщеславный и даже глупый вид.
— Мне интересно, под силу ли тебе купить мне жемчужное ожерелье, принадлежащее той девушке… которую называют Призраком?
Едва Стелла произнесла эти слова, ей стало страшно от собственной наглости. Одно дело — принимать подарки от тех, кто хочет их подарить, но просить о такой драгоценности — совсем другое. Стелла никогда не забивала себе голову какими-то правилами или принципами. Никто никогда не говорил ей, что в своем поведении она вообще должна чем-то руководствоваться, однако она чувствовала, что когда люди дарят ей подарки по собственному желанию — это хорошо, а когда она начинает что-то выпрашивать — это плохо и низко. Ее бросило в жар при мысли, что она потребовала от этого доброго человека еще один подарок. Стеллу охватило замешательство, она сообразила, что хватила через край — ведь он и так много дал ей, и внутренний голос подсказал ей, что нужно действовать более убедительно.
Впервые со дня их знакомства Стелла без всякого принуждения протянула к нему руки и, когда раджа склонился к ней, обняла его.
— Если это так сложно для тебя, я не буду настаивать, — прошептала она, боясь, что Крисси подслушивает.
Раджа страстно обнял ее.
— У тебя будет все, что пожелаешь, — ответил он, — все! Ты красавица, я в жизни не видел более красивой женщины. Я достану для тебя тот жемчуг, чего бы мне это ни стоило…
Вечером, переодеваясь к обеду на вилле «Шалимар», раджа вспомнил свое обещание. Он послал слугу за своим адъютантом, который немедленно примчался к своему хозяину. На адъютанте был фрак, через его руку была перекинута подбитая шелком накидка.
— Вы куда-то собираетесь? — спросил раджа.
— Ваше высочество изволили сообщить, что сегодня вечером я вам не понадоблюсь.
— Да, конечно. Полагаю, мы увидимся в Казино?
— Не уверен, — ответил адъютант. — Я обедаю с одной очаровательной дамой.
Их глаза встретились, и раджа издал короткий смешок.
— Хорошей охоты! — пожелал он.
Адъютант поклонился.
— Вы очень добры, ваше высочество.
— Между прочим, я послал за вами вовсе не для того, чтобы выведать ваши планы. Я хочу узнать, что вам известно о девушке, из-за которой поднялся такой переполох.
— О мадемуазель Фантом? — уточнил адъютант.
— Вот именно!
— Очень мало, ваше высочество. Вернее, ничего.
— От всех я слышу одно и то же, — заметил раджа. — Странно, но мне кажется, что я где-то видел даму, которая ее сопровождает, эту мадам Секрет. Как вы знаете, у меня плохая память на имена. Но стоит мне увидеть человека, я никогда его не забуду. Я совершенно уверен, что встречался с ней или где-то видел, но я никак не могу вспомнить. Моя память редко меня подводила.
— Действительно! У вашего высочества исключительная память.
— Не сомневаюсь, что я обязательно вспомню ее, — сказал раджа, — но вам придется навести кое-какие справки, негласно, конечно, и выяснить, на самом ли деле они такие состоятельные, как кажется. Управляющий «Отеля де Пари» — мой давний друг. Скажите ему, что мне нужна вся имеющаяся у него информация об этих дамах.
— Ваше высочество может быть уверен, что я сделаю все возможное. Если ничего не получится с управляющим, — задумчиво проговорил адъютант, — я обращусь к одному человеку, который, надеюсь, поможет. Его зовут Далтон. Он способен все разнюхать — за вознаграждение, естественно.
— Меня не волнует, сколько это будет стоить.
— Понимаю, ваше высочество.
Адъютант поклонился и вышел. Раджа бросил последний взгляд в зеркало. Сегодня он решил приколоть к тюрбану огромный рубин, обрамленный сверкающими и переливающимися бриллиантами, которые никак не сочетались со строгим фраком, сшитым известным английским портным.
На туалетном столике стоял большой, обитый кожей ларец, в котором он хранил свои украшения, а в углу комнаты вытянулись двое «хранителей драгоценностей», которые денно и нощно стерегли этот ларец, готовые отдать за него жизнь.
Раджа посмотрел на обитые бархатом футляры. Он взял кольцо с рубином и надел его на мизинец. В том же футляре лежало кольцо с изумительным сапфиром, не очень темным. Когда свет от канделябра упал на камень, раджа вспомнил синие глаза Стеллы. Он достал кольцо, повертел его в руках и собрался было положить в карман, но передумал и спрятал его обратно в футляр. «Или жемчуг, или ничего», — решил он. Это был вызов, и он не мог не принять его.