За закрытыми дверями мужчину продержали минут двадцать, и когда выпустили, следом вышел врач-травматолог.
— Это вы его сбили? — спросил он строго, глядя на меня из-за очков на носу.
— Я, — покаянно призналась, опустив голову.
Врач помолчал, затем поманил меня в сторону, подальше от жертвы моего автомобиля.
— Послушайте, — тихо заговорил врач, — не думаю, что вы виноваты, у него пару ушибов, переломов нет. Думаю, он сам бросился вам под машину…только вот есть признаки сотрясения, не уверен, что это свежая травма головы. Вероятно, еще раньше его стукнули. В общем, он ничего не помнит. Даже имя свое.
— Как? Амнезия что ли? — не поверила своим ушам.
Нет, я конечно знаю о такой болезни, но никогда не видела воочию человека, который бы страдал амнезией.
— Вы хотите сказать…, — попыталась я уловить смысл информации и ее ценности для меня.
Пока что-то плохо выходило.
— Думаю, что он не всегда был без определенного места жительства. Может у него и семья есть, и друзья, только это парень ничего не помнит.
— А мне-то что делать? Я не могу его куда-нибудь отвезти? Может реабилитационный центр какой имеется для таких больных?
Врач помотал головой.
— Не думаю, что его там оставят…нет страховки, нет близких, в дурку угодит. А человек, между прочим, явно с высшим образованием. Пообщались уже, — добавил он, заметив скептическое выражение на моем лице.
Я покосилась на сбитого чудика, который тихо-мирно сидел на скамеечке и выглядел хуже побитой собаки. Сколько же ему лет? Так с ходу и не определить. Грязный, в каких-то лохмотьях, бородатый и с длинными волосами…бр-р-р. Моя брезгливость яростно зашипела, выражая недовольство внешним видом бомжа, но моя совесть грызла меня не менее яростно, требуя проявить человеколюбие и помочь бедняге. Эскулап в белом халате постоял некоторое время рядом, с интересом наблюдая за моей мимикой, отражающей серьезную борьбу, и перед тем как уйти, решил добить:
— Дайте ему денег и забейте. Думаю, что ваша совесть будет спать спокойно.
Я дернулась.
— Причем тут моя совесть?!
Врач махнул рукой и ответил:
— Мы не станет сообщать в полицию, эти бродяги одолели не только водителей. Хм…а причем тут совесть? Ну, если у вас нет возможности помочь человеку делом, то дайте ему денег. Может один-два дня он поест хоть нормально. Всего доброго.
Чувствуя себя примерзко, думала о словах врача, который уже скрылся в своем кабинете. Помочь делом? А что?! Я в доме совсем одна, да и помощь мужская мне бы пригодилась…в качестве угрозы этого калеку я отчего-то даже не рассматривала, то ли его внешний вид не вызывал опасений (хотя по идее должен был), то ли у меня обнаружилась склонность к бездомным, будь то животное, или человек…ох! Вспомнила о Мальчике. Он же у меня сейчас все сиденье обгадит. Решительно двинула в сторону постанывающего бомжа и дернула того за рукав.
— Эй, пошли давай…, — на меня посмотрели мутным взглядом.
— Чего? — промямлил тот невнятно.
— Вставай, ехать надо.
— Надо так надо, — особенно тяжко вздохнул мужик и поднялся, чуть пошатнувшись.
Э-э-э, братец, да ты совсем плох, уж не от голода ли его качает, хотя может и от алкоголя. Ладно, проспится, помоется, побреется, может хоть на человека похож станет. Странно было то, как безропотно он пошел со мною, сел в машину и тут же завалился в спячку. Но еще более странным было то, что Мальчик после очередного выгула не залаял на грязного пассажира, а улегся мордой на его колени и закрыл глаза.
Всю дорогу до дома боялась, что сейчас в темноте салона, ибо снаружи уже стало садиться солнце, очнется этот…мужик в общем, и удавит меня чем-нибудь. Однако, обошлось, и даже когда подъехала к дому, его пришлось будить, едва ли не тряся за грудки. Как я его в дом затаскивала, это словами не передать, половину пути чуть ли не на себе волокла, половину толкала в спину, тот только слабо возмущался, что, мол, куда его привезли, он не мешок с картошкой, чтобы его волочь. Нашла ему спальню на втором этаже чуть дальше моей и, когда мой нежданный гость оказался в постели, то не смогла себя пересилить и попытаться его раздеть. Нет, пусть вот утром проснется и сам себя обслужит, главное, проснуться раньше него и заставить сходить в душ.
Ощущая себя совершенно разбитой, спустилась вниз, чтобы выпить чашечку чая и накормить щенка. Пока пила чай, намазывая на хлеб клубничный джем, прислушивалась к звукам в доме. Тишину нарушал только Мальчик, громко чавкая и стуча миской о стену при поедании Чаппи. Затем наступила полная тишина. Сидя на табурете на кухне возле стола, чувствовала как мурашки бегают по спине от того, что кто-то рядом стоит и тяжело дышит. Что за наваждение, спрашивается? Так, срочно в душ и спать, а то у меня от усталости уже нервы расшатались. В душе немного расслабилась, позволяя горячим струям воды массировать кожу, закрыла глаза и начала мурлыкать песенку под нос. Меня всегда успокаивал собственный голос в душевой, но когда открыла глаза и скользнула взглядом в сторону занавески, то чуть в обморок не грохнулась.
Мне вдруг показалось, что за занавеской раскачивается какая-то тень, причем очень похожая очертаниями на человеческое тело. Я так и замерла с гелем для душа в руке, готовая закричать, как вдруг занавеска колыхнулась от сквозняка и тень исчезла. Дрожа всем телом, я присела в ванную. Тяжело дыша, заставила себя успокоиться и ополоснуться. Выходя из ванной комнаты в банном халате и тапочках, решила проверить своего постояльца…может это он очнулся, и его погнало в туалет, а тут я…не заперлась. Вот дура!
Однако тот спал все в том же положении, в каком я его оставила, и при этом даже не храпел. Я подошла поближе, постояла какое-то время в задумчивости, разглядывая мужчину в ожидании, что он сейчас откроет глаза, чтобы убедиться — ушла я или нет. Номер не сработал, тот продолжал спать, не шевелясь. Пожав плечами, я вышла из комнаты и заперла его на ключ. Так будет спокойнее…мне!
Укладываясь в свою постель, вспомнила, что все покупки оставила в машине, а там между прочим остался сотовый телефон. Ладно, схожу утром за ними. Темно уже и сил совершенно нет. В сон провалилась мгновенно.
Сначала появилась музыка, нечто среднее между вальсом и менуэтом…в общем, нечто такое, что можно услышать только в консерватории, затем появился свет, не дневной… Открыла глаза и обнаружила себя в кресле возле жарко горящего камина в комнате, погруженной в полумрак. Ойкнула и стала озираться по сторонам. Где это я? Это мне снится? После обратила внимание на свою одежду, а точнее на ее почти полное отсутствие, ибо то, что было на мне, можно назвать насмешкой, а не одеждой. Тонкая, почти сотканная из паутинки, сорочка с великолепными кружевами на окантовке вдоль рукавов и подола, открытый до неприличия вырез практически оголял весь мой пышный бюст, едва не заставляя его вывалиться наружу. Я нервным движением скомкала сорочку на груди, пытаясь прикрыться, как вдруг расслышала скрипучий смех позади. Обернулась, не покидая кресла, однако никого не увидела, смех раздался с другой стороны, однако я опять никого не увидела.
Затем голос спросил:
— Хочешь меня…увидеть?
«Кто? Я? Нет, не хочу», — подумала, а вслух сказала:
— Не люблю общаться с пустым местом.
В ответ хмыкнули и материализовались из темноты… Высокий, статный, с темными волосами, спадающими чуть ниже широких плеч, в черном идеально скроенном по фигуре костюме и…я сглотнула, ощутив, как ухнуло сердце вниз, ибо этот мужчина был чертовски хорош собой. Широкие скулы, прямой нос, мужественный квадратный подбородок, ухмылка с прищуром темных глаз, обладающих магнетизмом взгляда.
Я вжалась в кресло, отчего-то чувствуя неловкость. Его жаркий взгляд начал меня смущать.
— Ну, чего уставился? Ты кто такой? — спросила я более резко, чем хотела бы. — И где я нахожусь?
Взгляд мужчины несколько потемнел, словно подернулся дымкой недовольства.
— Почему ты не трепещешь, женщина? — вздернул он бровь, сложив руки на груди.
— Чего? Вообще возле камина довольно жарко. С чего мне дрожать-то? Хм, — нахмурилась, пытаясь припомнить, а как я вообще здесь, в смысле в этой комнате, очутилась.