Сьюзен сдала нас телефонной компании. Через несколько дней, жарким летним вечером, я закончил работу и, выехав с парковки, отправился домой. Я работал в компании Steven S. Wise Temple, сидел на телефоне и отвечал на звонки. Так вот, я заметил, что по встречной полосе мимо меня проехал автомобиль Ford Crown Victoria, где сидели трое мужчин. Почему сотрудники правоохранительных органов всегда ездят на машинах одной и той же модели? Разве никому из них ни разу не приходила в голову мысль, что это их разоблачает не меньше, чем надпись на борту машины: «МЫ ПЕРЕОДЕТЫЕ КОПЫ».
Я прибавил газу, чтобы посмотреть, на самом ли деле они развернутся и последуют за мной.
Точно. Черт возьми. Может, это просто совпадение?
Я еще добавил скорости и вырулил на съезд, который выводил на шоссе I-405 и далее в долину Сан-Фернандо.
Crown Victoria меня догоняла.
Вдруг я вижу в зеркало заднего вида, что из салона Ford высовывается рука и ставит на крышу автомобиля мигалку, которая сразу же начинает работать. Ох, черт! Почему они прижимают меня к обочине? В голове молнией проносится мысль выжать газ до предела и все же ускользнуть. Что потом? Погоня на большой скорости? Это безумие.
Ни в коем случае не спасаться бегством. Я съезжаю с дороги и торможу.
Машина преследователей останавливается позади. Из нее выскакивают крепкие парни и бегут ко мне.
Они вытаскивают пистолеты!
Кричат: «Вылезай из машины!»
Мгновение – и я в наручниках. Опять они застегнули их очень туго, мне больно.
Один из мужиков орет мне в ухо: «Ты, прекрати эту хрень с телефонной компанией! Сейчас я тебе популярно объясню!» Я так напуган, что на глаза сами собой наворачиваются слезы.
Рядом с нами тормозит еще одна машина. Из нее также выскакивает водитель и бежит к нам. Он кричит копам: «Обыскать машину! У него там логическая бомба!!!»
Теперь я уже смеюсь сквозь слезы. Логическая бомба [20] – это специальная программа, но эти парни, похоже, не в курсе, о чем речь. Они думают, что в моей машине взрывчатка, из-за которой все может взлететь на воздух.
Они тем временем начинают меня допрашивать: «Где мануалы?»
Я отвечаю: «Я несовершеннолетний. Мне нужно позвонить адвокату».
Копы, однако, обошлись со мной как с террористом, доставили в полицейский участок в Пасадене, в 45 минутах езды от того места задержания, и посадили в камеру предварительного заключения. Никаких решеток. Это была просто маленькая комнатка, которая напоминала бетонный гроб, с массивной стальной дверью, через которую не проникали никакие звуки. Я попытался добиться положенного мне телефонного звонка, но полицейские отказали. Очевидно, несовершеннолетние лишены каких-либо конституционных прав.
В тот же день в наручниках меня отправили в арестный дом для несовершеннолетних правонарушителей, который находился в восточном Лос-Анджелесе.
Наконец появился инспектор, наблюдающий за условно осужденными, и собрался меня допрашивать. Он мог просто отпустить меня к родителям, но полицейские убедили его, что я настоящий Ганнибал Лектер в мире компьютерного взлома. В тот же день в наручниках меня отправили в арестный дом для несовершеннолетних правонарушителей, который находился в восточном Лос-Анджелесе. На следующий день я предстал перед судом. На заседание приехали мама и отец. Они пытались добиться, чтобы меня отпустили.
В газете Pasadena Star-News вышла большая статья обо мне. За ней последовала еще более подробная история, изложенная в Los Angeles Times. Разумеется, поскольку я был несовершеннолетним, журналистам запрещалось публиковать мое имя.
Несмотря на запрет, они все же опубликовали, и это аукнулось мне позднее.
В качестве отступления, касающегося этой истории, следует отметить один момент. Позже я узнал, что человека, который кричал о логической бомбе, звали Стив Кули. Это был заместитель окружного прокурора, специально приставленный к ведению моего дела. В настоящее время он более авторитетный босс, окружной прокурор графства Лос-Анджелес. Моя тетя Чики Левенталь, которая давно ведет собственный бизнес, связанный с поручительскими гарантиями, знакома с Кули. Несколько лет назад, когда вышла моя книга «Искусство обмана », она предложила ее сборщику пожертвований для благотворительного детского фонда в качестве одной из премий. Среди членов правления этого фонда был и Кули. Когда она рассказала ему, что я ее племянник, он попросил у тети экземпляр этой книги. Сборщик также спросил, могу ли я поставить в ней автограф и написать: «Мы оба прошли очень долгий путь». Действительно, наш путь был долгим. Мне было очень приятно оказать ему такую любезность.