Он очень подвижен и по-настоящему силен.
Она была права. «Мэд Кэт-III», которого остряки окрестили «Злым Котенком», был создан на базе очень успешной модели кланов – «Мэд Кэт». Будучи легче своего предшественни-ка, он двигался быстрее, что мне нравилось. Плотность огня у него была, конечно, не такой, как у «Мэд Кэт-II», но я давно разделял взгляды школы пилотирования, в которой считалось, что лучше двигаться и избегать попаданий, чем самому попадать, подставляясь при этом под удары.
«Андреа» Джанеллы весила семьдесят пять тонн, что относило «Тундравульфа» к классу тяжёлых машин, но по тому, как пилот вела машину, её можно было принять за слабобронированный легкий мех. Точность стрельбы и умение рационально использовать дальнобойное вооружение позволяли Джанелле разносить врагов на куски ещё до того, как они успевали приблизиться. К тому времени, как они добирались до неё – если добирались – их броня была так избита, что один хорошо положенный выстрел мог решить исход боя.
– Я признаю, миледи, мне очень понравился этот мех. В следующий раз, когда явитесь меня спасать, привозите его вместо «Блэк Хока». И «Андреа» тоже.
Она вздохнула.
– Я хотела привезти «Андреа» на Хелен, но сообщений о применении тяжелого вооружения не поступало. «Центурион» – неплохая машинка. Против агромехов больше и не нужно.
– При условии, что они не вооружены.
– Верно, но модификации, которые потребуются, чтобы приспособить их для решения боевых задач, будут недешёвыми.
Я не стал отвечать на это замечание, потому что знал, куда это заведет. В поезде из Санта-Фе мы проработали некоторые материалы с предыдущего совещания. Мы оба не выспались, размышляя обо всем этом и линия связи между нами оставалась довольно оживленной, хотя мы и договорились лечь раздельно, чтобы все-таки дать друг другу поспать.
Тренировка в «Белых Песках» была запланирована для нас мудростью Консуэлы или Виктора. Поскольку я – рыцарь-призрак и важно сохранить моё инкогнито, меня отправили под псевдонимом, чтобы все выглядело так, будто я телохранитель Джанеллы. Поскольку она была рыцарем, доступ на полигон для остальных запретили и он стал нашей собственной игровой площадкой до тех пор, пока мы не соизволим закончить. Если кто-то будет удивляться, почему так вышло, он решит, что таков был её каприз и на меня не обратят внимания, чего все и добивались.
Хотя для рыцарей, находящихся на задании, делались определенные скидки, я уже опоздал с контрольной проверкой на два месяца. На Джанеллу имелись более новые данные, но дата её следующей проверки также была близка, поэтому нам разрешили выйти на контрольные стрельбы вместе. Вдобавок я подозревал, что кое-кто хотел бы посмотреть, как я справлюсь с новым мехом, особенно с учетом того, каким образом я потерял предыдущий.
Забег оказался полезен не только для отчетности. «Белые Пески» прекрасны своей спартанской красотой, но я, помимо прочего, нахожу пустыни потрясающими потому, что они очень непохожи на леса, в которых я вырос. Это место было, к тому же, историческим, ведь в районе Аламогордо испытывалась первая атомная бомба и я был уверен, что полигон для мехов был размещен здесь не случайно.
И точно знал, что создание Кладбища случайностью не было.
Мне нравилось думать, что создать его приказал Стоун, но я видел в этом творении и руку Дэвида Лира. К западу от тренировочного центра, между ним и горами Сан-Андреас было сооружено захоронение разбитых мехов. Здесь были машины всех видов и окрасок, из всех Домов, кланов и частей наёмников, о который я только слышал. Мехи без опор возлежали на спинах или боках. Другие стояли, а их оторванные манипуляторы лежали у их опор. Не одна расплющенная голова лежала на земле или косо висела на издырявленных и изрубленных плечах.
Проходя мимо Кладбища, я всегда чувствовал холодок, пробегавший у меня по спине. Здесь, в этом самом месте, было создано наиболее смертоносное оружие, известное человечеству и разбитые орудия войны пребывали в тени чудовищного взрыва. Так же как человечество однажды осознало неразумность использования ядерного оружия, так, может быть, однажды мы научимся обходиться без боевых мехов.
Когда я впервые попал сюда, один старый мехвоин, показывавший мне дорогу на полигон, прочитал мне стишок, имя автора которого затерялось в истории. «Мы были там, где ты сейчас, однажды ты заменишь нас.» Каждого из этих мехов вел в бой кто-то вроде меня. Для всех тех пилотов миф неуязвимости однажды обернулся ложью. Некоторые выжили, и воспользовались опытом, извлеченным из этого урока, но намного больше заплатило за него страшную цену.
Глядя на них, я понял, что по-прежнему цепляюсь за мысль, что меня не подобьют. Это, вообще-то, смешно, ведь меня вышибли из обоих моих последних мехов – «Мария» оказалась исключением. Скачки на «Копателе» были безумным аттракционом, но не более. Другой мех, хм… Я прищурился, но не смог разглядеть его перекрученный скелет среди сверкания отраженного солнечного света.
Мы завели наши мехи в ангар и вылезли из кабин. Ко мне подошла техник с наладонником и дала мне расписаться в нескольких формулярах. Она улыбнулась и вдруг показалась мне двоюродной сестрой служащего, переоборудовавшего мои комнаты в Санта-Фе.
– Скоро мы будем наносить на него имя, сэр. Вы уверены, что хотите назвать его «Призрак»?
Я кивнул.
– Именно так.
Она на мгновение нахмурилась.
– Плохой знак. Почему вам так хочется?
Я пожал плечами, в том же движении снимая с себя мой хладожилет.
– Подразделение принца Виктора Штайнера-Дэвиона во время войны с кланами называлось «Привидениями». Это тоже призраки. Может однажды я стану достаточно хорош, чтобы тоже быть «привидением».
– Ох уж эти пилоты. – Она покачала головой, но продолжала широко улыбаться. – Будет сделано, если хотите. Я даже сама проверю качество покраски.
– Благодарю. – Я кивнул ей, затем прошел по переходному мостику к Джанелле. Она закончила подписывать свои формуляры и довольно мне улыбнулась.
– Я набрала девяносто восемь процентов от лучшего результата за этот год.
– Хорошо. А мои результаты говорят, что меня ждет блестящее будущее в сфере обслуживания, где меня сразу укокошат, если я посмею выстрелить в кого-то чем-то большим, нежели сердитый взгляд. – Я провел пальцем по её подбородку, наклонился и поцеловал.
Она улыбнулась.
– А вот это точно в цель.
– Пристрелка. Могу открыть огонь на поражение?
Джанелла покраснела, потом взяла меня под руку.
– Сначала, мой дорогой, мы примем на грудь много воды, в целях регидратации, а потом поедим. После этого мы отправимся в душ.
– Да, дорогая, но здесь душевые раздельные.
– И вправду, какая жалость.
– И после того, как мы всё это выполним…
Она улыбнулась.
– Да, к тому времени подойдет поезд до Санта-Фе. И нам придется придумать, чем занять свое время по дороге домой. Трудностей тут возникнуть не должно, если ты, конечно, уверен, что сможешь попасть по движущейся мишени.
– Существует только один способ проверить. – Я накрыл её руку своей и слегка погладил. А если и не смогу, мне просто нужно будет немного попрактиковаться.
– Воистину, Мэйсон. – Её глаза сверкнули. – Хорошо, что дорога долгая.
Как это обычно бывает, дорога показалась недостаточно долгой. Джанелла и я смогли найти незанятое купе первого класса и закрылись в нём при помощи кодов, которые я знал. Вращаться в безызвестности рыцаря-призрака не всегда так уж весело, но моя работа имеет свои преимущества.
Нашего возвращения в Санта-Фе уже ждали. На станции мы подключили свои наладонные компьютеры и скачали некоторые обновления по новостям и нашим расписаниям. Мы могли это сделать ещё в «Белых Песках» или даже на поезде, но лишняя информация бы только отвлекала, а как я хорошо знал, когда практикуешься, желая добиться совершенства, самое главное – исключить все, что отвлекает. Важно сосредоточиться. В этом все дело.