– Ясно, что по-твоему ответ – «нет».
– А по-твоему? – Он махнул ножом. – Ты можешь это отрицать, но по-твоему тоже, Сэм. Ты бы не отдал фонду деньги, если бы было по-другому. Ты бы здесь не стоял и не помогал.
– Я отдал деньги потому, что таковы были условия нашей сделки, Квом. Я помогаю тебе по-тому, что у тебя в руках нож. – Я пожал плечами. – И даже если ты и прав, я не знаю, стоит ли это все моей жизни.
– Я знаю, что моей жизни это стоит, но ей ничто не угрожает. – Толстяк печально улыбнулся. – Я ведь Квом. Трудно забыть, но легко не обратить внимания. Когда журнал решит, что ночной жизни в городе больше нет, в Квоме отпадет всякая необходимость и обо мне забудут.
Даже в тех случаях, когда мои слова следует воспринимать серьезно, люди так не делают и не будут делать.
– Ты так считаешь?
Он засмеялся и его щеки затряслись.
– В этом безумном мире? Да. Правительство злит людей, и точно также их злит Эмблин. А что происходит теперь? То ли это злые люди в правительстве бьют своих врагов, то ли вообще все люди стали злыми и бьют всех, то ли и того и другого понемногу. Наверное правдой должно быть последнее, потому что, хотя обозленный народ может протестовать и даже восстать, немногие могут вывести в поле боевые мехи.
– Это то, что в прессе упустили.
– Нет, это то, о чем полиция потребовала от прессы помалкивать. Они не хотят, чтобы началась паника. – Он махнул ножом в сторону столовой. – Две недели назад всего двух заходов было больше чем достаточно. Теперь нам приходиться отказывать людям. Паника уже началась.
– Снова твои проницательные наблюдения.
– Я тебе подкину ещё одно для размышлений, Сэм, пока ты фаршируешь этих птиц. Пока всё не станет лучше, будет ещё хуже. Мехи, которые атаковали «Дворец» – не последние, которых мы увидим на Басолте. Когда начнется настоящая стрельба, все станет очень плохо. Это место из столовой превратится в морг. И если уж это не может лишить тебя аппетита, то ничто не лишит.
34
То, что нас не убивает, делает нас сильнее
Или ослабляет нас до подхода следующего, собирающегося нас убить.
И следующего. И следующего.
Манвиль, столичный округ
Басолт
Префектура IV, Республика Сферы
22 февраля 3133 года
Я остался в столовой и помог подавать еду, которую готовил. Я думаю, отчасти из-за чувства вины за все проблемы, которые я спровоцировал. Приходившие благодарили за еду и многие вызвались помочь с уборкой. Вообще говоря, убирали и составляли стулья люди с последнего захода и при этом не наблюдалось никакой сегрегации. Циник наверное заметил бы, что в беде все становятся братьями, но я уверен, некоторые люди способны забыть о мелких и незначительных различиях и помочь друг другу.
Здесь было то, чего я мог ожидать после прочтения материалов по Басолту и я видел тому подтверждения. Может быть Бернард сеял распри, но его сестра объединяла людей.
После того, как уборка закончилась, персонал смог рассесться и доесть немногие остатки.
Мне достался кусок нафаршированной курицы. В ней не оказалось осколков – единственного, способного подпортить её совершенство. Квом не только умел писать о еде, он её ещё и умел готовить.
Я посмотрел на него.
– Ты так здорово готовишь, почему ты не откроешь собственный ресторан?
Он засмеялся с моего вопроса.
– Твоя наивность приятно удивляет, Сэм.
Бьянка улыбнулась и встала из-за стола.
– Я уже прослушала эту лекцию, так что я пойду организую нам десерт.
Квом подождал пока она уйдет, потом сплел свои пальцы и уложил их на середине живота.
– Для того, чтобы управлять рестораном, нужно отдавать много распоряжений, что я делать умею. И готовить много различных блюд, что я тоже умею. Что я не умею, так это сгибать мой кулинарный гений перед ничего не понимающими, но всегда готовыми поделиться своим невежеством клиентами и критиками, которые будут заявляться в моё заведение. Люди, которые обедают не дома, желают получать две вещи: хорошую еду и разнообразную еду. Они сходят с ума по разнообразию, впрочем, пока не привыкнут к чему-то одному. Я могу подготовить меню из лучших блюд, когда либо созданных на Басолте и во всей Республике, но люди будут по-прежнему требовать чего-то нового, думая, и совершенно ошибочно, что это новое будет лучше.
Я улыбнулся ему.
– Ну, ведь оно может оказаться лучше, разве нет?
Крошка, сидевший на стуле рядом с Квомом, зарычал.
Мужчина шикнул на собачку.
– Он у нас наивный, помнишь? – Квом посмотрел на меня из-под полуприкрытых век. Может быть, если повезет. Но это, тем не менее, неважно, потому что есть другая, ещё более существенная причина не браться за эту работу: я бы умер со скуки. Необходимость заниматься одним и тем же изо дня в день, даже с возможностью нововведений, меня бы убила. Лучше бродить по диким местам, разыскивая магические блюда божественного вкуса, чем ежедневно подавать достойное олимпийский богов. Я имеют в виду, Сэм – разве ты хотел бы вести такую несчастную, неизменную жизнь?
Я заколебался. Бывали времена, когда идея осесть где-нибудь вместе с Джанеллой, казалась мне идеальной, но гораздо чаще мне нравилось принимать вызов, который бросала мне моя работа. Охотиться, как он это выразил, было весело, а победа была ещё лучше. Я обладал роскошью веры, может быть иллюзорной, в то, что я действительно помогаю людям. Квом мог сказать то же самое, и оценивая ситуацию в среднем, у него были для такого утверждения более веские основания, чем у меня.
Я покачал головой.
– Нет, наверное нет. И все равно, было бы неплохо знать местечко, в котором можно было бы поесть так вкусно, как здесь, если бы вдруг захотелось.
– И было бы здорово создавать такую вкусную еду, но это работа для других. – Толстяк по-ковырялся в уголках рта салфеткой и в это время вернулась Бьянка. – А каждый из нас должен делать то, что у него получается лучше всего, иначе все усилия пойдут насмарку.
Я не буду описывать десерт, потому что не хочу о нем больше думать – учитывая близость к нулю моих шансов когда-нибудь ещё попробовать нечто подобное. После десерта я помог убрать со стола и прогулялся обратно в «Гранд Джермейн». Я проверял пару раз, не следит ли кто за мной, но никого не засек. Надеюсь, агенты Бернарда или Цыгана, которые меня пасли, по крайней мере, получили удовольствие от ужина.
Когда я уходил, Бьянка и остальные выражали надежду на мое возвращение. Часть меня хотела вернутся, но я знал, что не могу позволить себе такую роскошь. Хотя я мог немного помочь, я также привлекал ненужное внимание к Бьянке. Бернард или Эмблин могли решить ударить по этому месту, чтобы меня убить или просто мне что-то доказать. Я не хотел ответственности за подобные вещи.
Кроме того, я вынужден был себе напомнить, что я – рыцарь-призрак. Я должен сохранять определенную дистанцию. Если я буду слишком с кем-то сближаться, я могу потом оказаться неспособным действовать так, как будет необходимо для решения басолтской проблемы. Мне нужно было сохранять холодную голову и беспристрастность, стравливая волков друг с другом, и, будем надеяться, максимально ограничивая ущерб, который они нанесут. Мне нужно оставаться хладнокровным и безучастным, так что для меня больше никакой благотворительной работы не предусматривается.
В первую очередь – моя основная работа, а если я с ней не справлюсь, то все поданные мной обеды в фонде не будут стоить и пригоршни семечек.
В гостинице портье поймал мой взгляд и вручил мне сообщение. Оно было запечатано в конверт с эмблемой гостиницы. Я открыл его и прочитал простую записку: «В баре. Э.» Я снова вложил записку в конверт и, немного удивившись, почему Элль не ждала меня в моём номере, как она это делала раньше, направился в бар.