– Бармен закатил глаза, и я понял, что история будет продолжаться и продолжаться если я что-нибудь срочно не предприму.
– Что же ты делаешь здесь в таком случае? Я думал, что о ветеранах Республики позаботились. Полдюжины рыцарей заквашены на похоронском тесте.
Бармен покачал головой и отошёл к посетителю, который, по всей видимости, помер за барной стойкой. Похоронец посмотрел на меня налитыми кровью голубыми глазами.
– Они меня забыли. После заключения мира я подал в отставку, приехал сюда, домой. У меня были проблемы с адаптацией, ставшие проблемами с законом, отсидел срок. Тюремщики меня невзлюбили, так что они отослали уведомление, что я, дескать, помер в той дыре. Я пробовал жаловаться, но никто не стал слушать. Проще восстать из мертвых, чем оформить все бумаги, доказывающие, что ты и не умирал.
Я нахмурился.
– Но есть же анализ ДНК, верно?
Он рассмеялся.
– Я отослал образец. Получил письмо со свидетельством о моей смерти.
– На мой взгляд ты выглядишь довольно живым. – Я протянул ему руку. – Я – Сэм Донелли.
– Энди Харнесс. Ребята звали меня Ворчуном. Когда я был в «Похоронке». Признателен за пиво. – Он снова отпил. – Моё оправдание тому, что я здесь – то, что я мертв. А у тебя какое?
– Как и ты, я тоже мертв, – буркнул я и хлебнул ещё пива. – Ещё час назад я работал на АРА, валил деревья за Кокусимой. ПЭФ устроило засаду на полицейских, угробили нескольких и по мысли треклятого рыцаря Республики я работал на ПЭФ. Она заставила АРА вышвырнуть мою задницу на улицу, и поскольку я жил в их бараке, я остался ни с чем. АРА не собирается давать мне рекомендации, поэтому на этом куске камня меня никто не наймёт, а у меня нет денег, чтобы убраться отсюда. Они выкопали мне милую маленькую могилку и заваливают её грязью со всей доступной им скоростью.
Мой голос становился громче по мере того, как я говорил, но кажется только бармен обратил на меня внимание. По выражению его лица можно было сказать, что теперь он будет требовать с меня оплату вперед и будет пробовать монеты на зуб, проверяя, настоящие ли они.
Несмотря на то, как с Энди обошлись, он остался республиканцем.
– Ну, если по мнению рыцаря существует проблема, у него должна быть на то причина.
– Это не он, а она, и она слушает этого козла Рейса. Этот жирный дармоед… – я схватил солонку Энди. – Я уже наполовину решился вернуться назад, взять его за жабры и посмотреть как он корчится от страха. Даже лучше, я могу поехать в АРА, забраться внутрь, взять мой мех и показать ему, почему дом, распиленный надвое, не может стоять.
Энди позабавила эта идея.
– Когда меня выпустили, он был младшим надзирателем. Именно он меня утопил, так что я тебе помогу.
– Я говорю тебе, Энди, он подставил тебя и он же подставил меня, и хуже всего в этом то, что Республика верит ему. Если бы Стоун был с нами, он бы появился здесь и пнул бы это ничтожество под зад, и здорово бы пнул, но что же теперь будешь делать, верно? Почему Республика не может проснуться? Рыцарь покрывает Рейса, а он стал маленьким диктатором. Ей следовало бы разорвать его на части и знаешь что? Если она его не разделает, то я разделаю.
Он испоганил мою жизнь и я не понимаю, почему ему дозволено оставаться таким толстым, тупым и счастливым. Да за один стоун я бы…
Энди поднял руку.
– Спокойней, Сэм. Рейс туп, но валяясь в этой дыре я понял, что у него везде стукачи. Тебе не следует привлекать внимание, особенно его внимание.
Я кивнул и глотнул.
– Может ты и прав.
– О, я знаю, что прав, – нахмурился Энди. – Так у тебя нет места, где остановиться, правильно?
Я раскинул руки.
– Вот все, Энди, все, что у меня есть.
– Ладно, мы найдем тебе, место для ночлега. Здесь, на Акума, есть миссия, там должно быть место. У них должна быть и еда. Немного и не слишком хорошая, но брюхо набить можно. Там ты, к тому же, можешь поспать. Тебе придется слушать проповеди после ужина, но обычно они не так уж плохи.
– С этим я справлюсь. – Я улыбнулся ему. – Ты славный мужик. Для покойника. Но если у Рейса везде уши, разве ты не рискуешь? Он затаил на меня злобу и я уверен, он с удовольствием спишет тебя в случайные жертвы.
Энди с усилием поднялся, опершись на барную стойку и соскользнул с табуретки. Он потряс кулаками, не неуклюжим движением пьяницы, а с живой энергией человека, который когда-то мог вздуть всех в этом баре ещё до того, как осела бы пена на его пиве. Несмотря на белесые волосы, багровое с перепоя лицо и бочкообразное брюшко, в нём все ещё просматривался мехвоин.
– Сынок, после тех переделок в которых я побывал, я никогда не испугаюсь Икабода Рейса.
Он двуличная скотина и ненавидит мехвоинов особо, ведь его так и не приняли ни в одну из программ подготовки. Когда я состоял в «Похоронке», моё мнение о нём было не выше, чем о навозе. Сейчас его терзает один только факт, что я жив и этого достаточно. – Его глаза на секунду блеснули. – По крайней мере будет достаточно до того момента, когда мы распилим его дом надвое.
5
Легко делить мертвого слона, но не находится охотников иметь дело с живым
Овертон
Яфа, Хелен
Префектура III, Республика Сферы
20 ноября 3132 года
Энди взял меня под своё крыло и за следующую неделю я многому научился. Даже будучи покойником с точки зрения Республики, ему здорово удавалось обходиться безо всякого официального статуса. Если мы не успевали добираться вовремя до миссии, чтобы поесть, он знал, в каких ресторанах бывают разборчивые едоки. Конечно, еда всегда была свалена в кучу, но ведь в желудке она все равно перемешивается.
Всегда был спрос на поденную работу. Может, здания возводят при помощи строительных мехов, но ведь общеизвестно, насколько им трудно залезть в маленькие помещения, и уж тем более они слишком велики для того, чтобы орудовать щёткой или убирать мусор. Когда мы разбирали груды мусора, была возможность подобрать лучшие куски металлолома и выручить за них пару рыцарей у каких-нибудь торговцев. Немного, но поскольку мы не тратились на еду и крышу над головой, нам много и не было нужно.
«Банал» был одним из нескольких притонов, в которых Энди был завсегдатаем. Большинство из них были расположены поблизости от миссии или там, откуда нас в конце дня могли добросить грузовики, которые мы разгружали. Нам платили наличными, конечно, и мы оставляли часть водителю, чтобы он включил нас в рабочую бригаду на следующий день. Оставшиеся деньги не задерживались в наших карманах, но зато мы не ложились спать, умирая от жажды, и считали, что день удался.
Во время работы я узнал немало такого о Рейсе, что моё изначальное мнение о нём показалось мне слишком уж милосердным. Он всегда был плохим парнем, но по-настоящему его тирания расцвела после того, как Хелен отрезало от сети. Появление странствующего рыцаря должно быть напугало его до усрачки, но только до того момента, пока он не ухитрился соблазнить её мыслью, что он – второе пришествие Девлина Стоуна. Пока Лейквуд его прикрывала, никто не смел ему противиться.
За исключением Партизанского Экологического Фронта. После происшествия на горе они надолго залегли на дно. Рейс устроил помпезные похороны полицейских, которых он потерял во время того рейда. На похоронах он произнес панегирик погибшим, способный заставить камни рыдать и добровольно записываться в полицию, дабы отомстить за павших собратьев.
Даже завсегдатаи кабаков, смотревшие церемонию, полагали, что Рейс стоит за правое дело, пока им не напоминали тот факт, что Рейс уже успел поиметь их самих.
Вся эта зеленая тоска довела меня до белого каления. Я открыто и громогласно разъяснял, как бы мне хотелось поступить с Рейсом. Мои планы зашли уже намного дальше распиливания его дома. Толкуя о своих идеях, я продемонстрировал немного больше технических знаний в определенных областях, чем следовало, но я надеялся, что молва достигнет уха Рейса и он начнет спать с одним открытым глазом.