Спустившись вниз по тропке-лесенке, папа уложил Валерия на песок и, отдуваясь, произнес:
— Тяжел же ты, брат!
Тот ничего не ответил, только пробормотал:
— Спасибо! А то я уж думал, тут и помру…
— Не помрешь! — убежденно заявил папа. — Потерпи еще немножко, сейчас лодку принесем, мотор подвесим — и вниз по речке! За полчаса до села доедем, машину найдем, отвезем в больницу — все нормально будет!
Папа с Женькой вновь вернулись на полянку.
— Берем лодку вдвоем! Ее осторожно нести надо, чтоб не повредить!
С этим Женька, конечно, спорить не стал, как и с тем, что папа, взявшись левой рукой за лодку, правой подхватил мотор. Но вопрос, волновавший его больше всего, все-таки задал:
— Пап, по-моему, втроем мы не поместимся. Как быть?
— Посмотрим… — папа тоже не знал ответа.
Лодку и мотор они дотащили благополучно. Валерий, скорчившись, лежал на песке и вполголоса стонал.
— Так, — сказал папа Женьке, положив мотор на песок, а лодку на воду, — придерживай лодку, а я постараюсь погрузить Валеру…
Лицо его выглядело очень мрачным и сосредоточенным. Женька уже не сомневался, что отец тоже понял, что троих лодка никак не выдержит, даже если оставить на острове палатку, ведро, рюкзак и удочки. И даже если мотор с бачком снять, чего, конечно, делать никак нельзя, если желаешь побыстрее доставить Валеру в больницу. Когда папа перенес больного в лодку, это стало совсем ясно. Тем более — когда навесили мотор и поставили бачок. Даже Валерий это понял и прохрипел:
— Одному кому-то места не хватит…
Папа посмотрел на Валеру не очень добрым взглядом: дескать, навязался ты на нашу голову! Но ничего вслух не сказал. Он повернулся к Женьке и спросил строго:
— Евгений, ты уже почти взрослый парень, верно? Понимаешь, что я должен сперва больного отвезти, а потом за тобой вернуться?
— Понимаю, — со вздохом кивнул Женька.
— Я скоро вернусь, — пообещал папа, — в ту сторону по течению совсем быстро получится. И обратно, налегке, тоже. Сейчас еще только два часа дня с небольшим. Час туда, час обратно. Ну еще часок на то, чтоб Валерия в больницу отправить. Так что часов в пять, максимум в шесть, я сюда приеду и заберу тебя домой. Еще и темнеть не начнет… Ты, главное, ничего не бойся. Но, конечно, будь тут поосторожней, ладно?!
— Ты тоже поосторожней, — пробормотал Женька, когда папа влезал в лодку.
— Не волнуйся, — сказал папа, — все будет нормально!
Он дернул за тросик, мотор задорно зажужжал, и лодка, быстро проскочив открытую воду, исчезла за камышами. Женька некоторое время слышал это удаляющееся жужжание, но вскоре оно затихло вдали, в извивах лесной речки.
Глава VI
КАК ХОРОШО БЫТЬ РОБИНЗОНОМ
В начале Женьке стало как-то не по себе. Даже просто страшно. Потому что когда он остался один, ему показалось, будто вот-вот, прямо сейчас, начнет сбываться что-нибудь ужасное из папиного кошмара, то, о чем он не стал рассказывать, чтоб не пугать Женьку.
Поэтому Женька несколько минут простоял у воды, то и дело поглядывая по сторонам, будто ожидал, что откуда-нибудь выползет огромная Белая Змея размером с удава. Сначала ему казалось, будто тут, у воды, на песке, гораздо безопаснее. Потому что место ровное, никакой травы и кустов поблизости нет, и он успеет вовремя заметить змею, откуда бы она ни выползла.
Но минут через пять Женька подумал, что никакого толку в том, что он успеет заметить змею, не будет. Защищаться-то нечем! А убежать с пляжа можно либо в воду, либо на обрыв вверх по тропке-лесенке. В воде змеи, говорят, плавают, и очень быстро. Папа даже показывал когда-то, правда, не в здешних местах, как по речке быстро-быстро юлил уж. Плыл он наверняка быстрее, чем это смог бы делать Женька, хотя ужик этот был маленький и тонкий, где-то размером с детский ремешок. А уж змея размером с удава навряд ли бы дала Женьке уплыть — только за счет длины успела бы догнать. Начнешь убегать вверх по лесенке на обрыв — тоже достанет. Даже если она не ядовитая, а как удав, душит, обвивая кольцами, то голыми руками с ней не справиться. А на полянке, у костра, все-таки кое-какое оружие имеется. Во-первых, острый топорик, которым папа отрубил верхушку осины, загораживавшей путь лодке, во-вторых, шампуры от шашлыка, которыми можно было проткнуть змеюку, а в-третьих — папин рыбацкий нож, тоже отточенный, как бритва.
В общем, Женька решил вернуться к кострищу. Все-таки лучше встретить опасность во всеоружии.
Конечно, когда он пробирался по тропинке через кусты, ему несколько раз мерещилось, будто что-то огромное ползет по траве или прямо по тропинке следом за ним. Нервно оглядываясь, Женька при этом гораздо больше боялся, что змеюка уже догадалась, куда он убежал, и поджидает его у костра, может быть, даже забравшись в палатку.
Но тем не менее ни у костра, ни в палатке, куда Женька заглянул, уже схватив отцовский топор, змеи не оказалось. И вот тут, пожалуй, Женькин страх начал потихоньку ослабевать.
Наверно, это произошло потому, что, вооружившись топориком, пристегнув к поясу чехол с большим ножом и воткнув в землю поблизости от себя острые шампуры, Женька перестал себя чувствовать совершенно беззащитным. Наоборот, ему даже захотелось, чтоб эта Белая Змея поскорее выползла. Вот тут он ей и покажет, где раки зимуют! Пусть только попробует его удавить — он ее шампурами к земле приколет, голову топором отрубит, а потом ножом, как колбасу, на кусочки порежет!
Поскольку змея не торопилась ему показываться, Женька еще больше расхрабрился. Он решил сам отыскать ее и уничтожить. Вначале он и впрямь верил в то, что Белая Змея существует, а потому бродил по кустам максимально осторожно, ощущая настоящую опасность и полную готовность нанести ответный удар. Но постепенно все это занятие перешло в игру. Чем дольше Женька ходил по острову, чем меньше оставалось неосмотренных им уголков этого маленького кусочка суши, тем больше он убеждался, что никакой Белой Змеи тут нет. Да и всякие прочие, самые обычные змеи на острове не водились. Во всяком случае за то время, что Женька исследовал остров, ему даже выползка старой змеиной кожи на глаза не попалось, не то что живой змеи.
Кроме того, пока Женька бродил по острову, он все больше чуял, что боится он, по большому счету, пустого места. То есть всего лишь отцовского сна, который по какому-то дурацкому совпадению дважды сбылся. То, что этот сон отцу голову заморочил и настроение испортил — понятно. Все-таки он сам все это во сне видел, и ему неприятно было, что какие-то дела наяву произошли. Но ведь Женька-то сна не видел, он просто заразился от отца страхом! Подозревает, будто тот во сне видел что-то еще более страшное, только не рассказывает… А может, папа действительно проснулся и вообще не видел, чем там все закончилось? Может, если б его мама не разбудила, то он узнал бы, что там, во сне, все хорошо кончается, как в американских фильмах? Но он-то этого не узнал, и от этого был не в своей тарелке, даже решил отказаться от любимой рыбалки. А потом, когда с настоящей бедой столкнулся, в которую попал Валера, когда у него лодка утонула и вдобавок не то аппендицит, не то почки заболели — разом из своей хандры вышел и стал решительно действовать. Ведь если б он действительно думал, будто Женьке на этом острове опасность угрожает, то не оставил бы его одного даже на минуту, не то что на час!
С этими мыслями Женька все больше успокаивался. Страх быстро угасал, и возвращалось хорошее настроение. Больше того, Женьке все больше нравилось тут, на острове. Ведь это же здорово, хотя бы на два часа почувствовать себя настоящим Робинзоном! Самостоятельным человеком, который один, без папы и мамы, живет на по-настоящему необитаемом острове. И может делать все, что захочет, исключительно по своему желанию, ни у кого не спрашивая разрешения!
Первым делом Женька решил искупаться. Он уже абсолютно не боялся, что пресловутая Белая Змея всплывет из пучин Бездонного озера и ухватит его за пятку. Зато прекрасно помнил, с какими сложностями обычно приходилось отпрашиваться у мамы на речку. Прежде чем сбегать на часок к воде, надо было каждый раз по полчаса выслушивать мамины наставления! Добро бы еще разные, а то одни и те же. Будто Женька пятилетний малыш, который ни плавать не умеет, ни вообще никогда на речку не ходил. Будто он не знает, что опасно нырять вниз головой в незнакомом месте! Но самое смешное — это мамино всегдашнее предупреждение: "Не заплывай далеко!" Это на речке, вся ширина которой еле-еле десять метров!