— Покажи.
Я протянула ему руку. Больно не было: ни от ссадин, ни когда Рой вытаскивал осколок. Физические травмы меня вообще не беспокоили, но Рой всё равно плотно завязал носовой платок, чтобы остановить кровь.
— Идем домой. Скорее всего, химера навестит нас ночью. — Он закончил перевязку, завязав кончики платка бантиком.
— А если она кого-то сожрёт, пока мы ждем? — помедлил Дин.
— Тогда одним нераскрытым убийством в Глуши станет больше, — с показным равнодушием ответил Рой.
Домой мы возвращались в мрачном расположении духа. Братья дулись друг на друга, я в их разборки не вмешивалась. Они не впервые ругались, а я не хотела принимать ничью сторону. Каждый из них был по-своему прав.
Соседка неодобрительно покачала головой, когда мы, в пыли и крови, унылой процессией поднялись к квартире. Арчи, дремавший на ступеньках, встрепенулся и бросился к Рою, но, почувствовав его настроение, баловаться не стал. Тенью прошмыгнул на кухню, усевшись у миски. Я вытащила из потрепанной сумки рыбу и печально пересыпала остатки соли в банку.
Одежду, позеленевшую после пруда, пришлось забросить в таз стирать. А всё-таки есть свои плюсы, что я не расту — подходящая одежда всегда под рукой.
Домашние дела ненадолго отвлекли. Обиды — обидами, а ужин готовить надо. Сегодня я не мурлыкала себе под нос, а братья не подпевали, но с чисткой рыбы и картошки помогли.
Пока рыба тушилась, я успела обработать свои царапины и отнесла аптечку Рою. Он готовился к ночному штурму. Пистолет у нас был всего один, патроны приходилось экономить, поэтому на диване лежал арбалет и болты. Рой примерял старую куртку со стальными заклёпками, проверяя, влезает он в нее или пора отдать одежду мне или Дину. Последний подозрительно надолго застрял в ванной — то ли решил перестирать всё скопившееся за неделю бельё, то ли всерьёз разобиделся, не желая общаться с братом. Я выстукивать его не стала. До ужина оставалось время, а обида неплохо переваривается в одиночестве.
— Показывай свою рану, — прервала я Роя и, схватив его за руку, рывком усадила на диван. Он успел переодеться в домашние брюки, и бинты под тонкой тканью проступили чётче. — Что ты на меня так смотришь? Закатывай штанину или вообще снимай.
— Мэгги, я сам обработаю. Иди, отдыхай, — порываясь встать, попробовал отослать меня Рой.
Не тут-то было! Я вцепилась в него, удерживая на месте, и ему ничего не осталось, кроме как закатать штанину. Ничего себе слегка задело! Повязка пропиталась кровью, приобрела неприятный бурый оттенок и успела присохнуть.
— И не стыдно врать? — с укоризной посмотрела я на парня. Он отвел взгляд.
Повязку пришлось смочить раствором марганцовки, чтобы не отдирать с подсохшей корочкой. Ну, не всё так страшно, как показалось вначале: ссадина не превышала ширины двух ладоней. Рою действительно повезло, что доска вскользь проехала по ноге. Аккуратно прочистив царапины от грязи, я наложила мазь и забинтовала. Пощиплет, зато к утру воспаление уйдёт.
Я поднялась с колен, и Рой отдёрнул штанину.
— Спасибо, — коротко поблагодарил он и замялся, удержав меня за руку. — Мэгги, ложись сегодня с нами.
— Хорошо, — легко согласилась я.
Иногда я совершенно не понимала Роя. Ведь ясно, что химера будет выслеживать нас, и место у окна, где я спала, самое опасное. Чего смущаться-то?
К ужину Дин всё-таки вылез из ванной, привлечённый запахом тушёной рыбы. Уселся за стол и насупился. Рой его игнорировал, методично разрезая окуня на кусочки, пока на тарелке не остались белые лохмотья.
Терпеть не могу, когда братья ссорятся!
Быстро доев свою порцию, я пожелала им счастливо разобраться между собой и ушла в спальню, но тонкие стены ничуть не приглушили последующий за моим уходом яростный спор. Зато парни смогли выговориться. Я лежала на диване, одной рукой обняв подушку, а в другой вертела подобранный с пола арбалетный болт. Видимо, Рой потерял его, когда проверял запасы оружия. Болт был коротким и тяжёлым, с оперением из кожи, при выстреле он мог пробить двухдюймовую доску.
Арчи болт не понравился. Котенок спрятался у меня в ногах, приятно холодя лодыжки и то дело порыкивая на железо.
Наконец дверь приоткрылась, и появилась встрёпанная голова Дина.
— Мэгги, там Рою… нехорошо. Таблетку бы, — попросил он.
С дивана меня как ветром сдуло.
Рой сидел с закрытыми глазами, обхватив руками голову и потирая виски. После примирения — и до того, как голова у Роя стала трещать, братья успели убрать часть посуды, и теперь на столе оставались кружки, кусочки сахара и порезанное тонкими дольками яблоко.