Пока думал, руки уже выхватывали меч из ножен, а тело занимало место около косяка, приготовившись к встрече с нежданным гостем. А этот «кто-то» уже пытается войти, но дверь, запертая на щеколду, открываться не захотела. Тогда я решил помочь визитеру — потихонечку отодвинул запор, резко рванул створку на себя и… едва успел удержать влетевшую в комнату пожилую женщину с корзинкой в руках.
— Доброе утро, Кур дула, — поприветствовал я кухарку. Взяв у нее корзинку, усадил на стул.
Отдышавшись, стряпуха едва выговорила:
— Ну, господин Артаке, я чуть не обмочилась со страху. Чего ж вы с мечом-то сразу?
— Не ждал гостей, — хмыкнул я, убирая оружие. Наливая воды, заметил: — Ты, голубушка, хотя бы постучала.
Отпаиваясь, кухарка только трясла головой. Придя в себя, сказала с упреком:
— У нас никакие двери не запирали. Я в господские комнаты входила без стука.
— И в спальню хозяйскую ночью? — усмехнулся я.
Но Курдулу было не так-то легко смутить.
— Добрые люди по ночам спать должны, — отбрила стряпуха. Подумав, хмыкнула: — Но коли новый хозяин стучать прикажет — будем стучать.
— И на том спасибо, — буркнул я. Потом спохватился: — А ты чего пришла ни свет ни заря?
— Так вы, господин Артаке, мне вроде проверку решили учинить, — презрительно усмехнулась кухарка. — Спросили, мол, умею ли я печенку готовить? Пробуйте — паштет печеночный, тут у меня — лепешки из гусиной печенки, с луком и специями, тут — простая печенка, с бобами, а здесь — в луковой подливке…
Курдула принялась выгружать из корзинки миски и плошки, расставляя их на гостиничном столике.
— Пробуйте, пробуйте, господин Артаке, — приговаривала стряпуха. — Я вам и ложку принесла, и хлебушка свежего, горячий еще…
От ароматов голова шла кругом. Я был готов наброситься на все это великолепие, но вспомнил, что не мешало бы привести себя в порядок.
— Все у тебя замечательно, но ты подожди, мне бы умыться да и все прочее.
— Да не стесняйтесь вы, господин Артаке, — усмехнулась кухарка. — Я уже старуха старая. Что я, мужиков в кальсонах не видела? Хошь нагишом ходите, ничего интересного не увижу. Уж насмотрелась я на вашего брата, пока молодой была. Могу горшок ночной подержать, если нужно. Мне не трудно, а вам удобнее будет…
— Помоги-ка умыться, — пресек я словоизвержение кухарки, стаскивая ночную рубаху. — Бери кувшин и лей на руки.
— А чего это вы, господин Артаке, мыться решили? — удивилась женщина. — Вроде чистый вы. Вода-то в городе дорогая, чё тратиться-то? Подождите до усадьбы, там колодец есть.
— Ты лей, да не блей! — рыкнул я на рачительную кухарку. — Ты деньги в своем кошельке считай, а я со своими сам разберусь. И на спину плесни…
Курдула притихла, взяла кувшин. Ничего не сказала, но по молчанию было понятно, что она думает о новом хозяине. И вроде бы не нарочно залила мне воды ниже поясницы…
Пока умывался, слегка посетовал на самого себя. На первый взгляд кухарка показалась мне женщиной рассудительной и не склонной к поучительству. Обычно первое впечатление о человеке оказывалось правильным, а вот поди ж ты.
Покончив с утренним туалетом, я сел завтракать. М-да, готовила Курдула божественно. Пожалуй, поварское искусство компенсирует ее длинный язык.
— Замечательно! Отлично, — нахваливал я, уплетая за обе щеки.
— Ну что, прошла я испытание? — хмыкнула кухарка.
— Могу диплом выписать! — пообещал я.
Окинув глазами миски-плошки, подумал, не съесть ли еще, но заприметил, что женщина украдкой глотает слюнки.
— Ты сама-то поела? — поинтересовался я и, не дожидаясь ответа, кивнул ей на ее же яства. — Помогай.
— Не приличествует простой служанке с господином есть, — строго заявила Курдула.
— Ты еще ко мне на работу не нанялась и жалованье не получала, — парировал я. — Считай, что в гости зашла. Давай, давай. Съешь, сколько сможешь, а остальное мужу отнесешь.
Кухарка, помявшись немного, принялась-таки за еду. Но ела бережно, аккуратно. Нетрудно догадаться, что вдоволь поесть давно не удавалось. А может, не то что вдоволь, а и просто поесть?
— Как же ты все успела? — поинтересовался я, чтобы поддержать разговор.
— А что тут успевать? — отмахнулась кухарка. — Денег вы дали, сбегала да купила. Встала пораньше, очаг зажгла, вот и все. Старик мой еще вчера людей подрядил, камень с белилами купил. Верно, сейчас черепицу торгует. К вечеру конюшня будет готова. А с домом за неделю управимся. Я тут с трактирщиком парой слов перекинулась, говорит, очень вы коней своих любите, особенно гнедого. Томас мой сам в коняках души не чает. Когда госпожа Йорген коней продала, заболел весь. Думала, помрет совсем.