— Но не в тысяча восемьсот восемьдесят девятом? — промямлил я, пока не в состоянии переварить столь резкий сдвиг в направлении наших исследований. Целый год в погоне за не тем преступлением, не тем преступником, не той датой!
— Ты не поверишь, когда вышел этот журнал, мой милый. Давай-ка, попробуй.
Я задумался на пару минут. Кэм бы не спросила, если бы ответ не напрашивался сам собой и не был связан со мной.
— Одиннадцатого сентября, — выпалил я. — В мой день рождения.
— Какого года, Фицрой Фостер? А?
Да, иначе и быть не могло.
— Восемьдесят первого, — сказал я.
— Восемьдесят первого, — повторила Камилла почти нараспев, провод, казалось, раскалился от ее нетерпения. — Ровно за сто лет до того, как он пришел к тебе. Я уверена, что в тот же день, когда вышла газета, кто-то наверняка щелкнул его.
Я не сказал ей, что это не могло случиться в один и тот же день. Фото наверняка сделали несколькими днями ранее, чтобы было время на изготовление оттиска. Но Кэм так ликовала, а я сам слишком волновался, и мне нужно было задать куда более насущные вопросы.
— Так как его зовут? А кто сделал снимок для почтовой карточки?
Я попытался представить себе эту сцену. Кто-то разговаривает с моим посетителем, приказывает ему встать, погримасничать, повернуться, нахмуриться, сесть.
— Кто сделал снимок? Это нам еще предстоит выяснить. Прошлое так просто не умирает.
Первое же открытие, которое Кэм сделала по возвращении в Париж из Бонна, оказалось впечатляющим. И опять она не выдержала и позвонила мне по телефону.
— Мы нашли его! — выпалила она без всякого приветствия. — У меня ушло какое-то время, но я наткнулась на номер журнала «Природа» — этот журнал специализируется на популяризации науки — от ноября тысяча восемьсот восемьдесят первого года, и там была статья Поля Жюйера. Жюйера приходил в Булонский лес наблюдать за туземцами и описал все с массой подробностей. Я переведу статью и пришлю по электронной почте, но вот что важно: мы нашли этого ублюдка!
— Жюйера? — только и смог, заикаясь, промямлить я.
— Нет, он просто описывал свои наблюдения, то есть он, конечно, ублюдок, как и многие из этих деятелей, но не главный злодей, которого нужно во всем винить. Слушай, это были алакалуфы или кавескары, хотя Жюйера называет их фуэгинами, то есть жителями Огненной Земли. В своей статье он сначала приводит пространную справку об их открытии и обычаях, а затем рассказывает, как этих дикарей схватили. Всего одиннадцать человек, четыре женщины, четверо мужчин и трое детей, как на гравюре Нильсена. Их привез в Европу охотник на морских львов Иоганн Вильгельм Вален, который заманил их на борт своего корабля, в пути кормил от души и обращался с ними «с осторожностью» — именно такое слово использует Жюйера. Когда лодка пришвартовалась в Гавре, в порту их встретил человек по фамилии Сен-Илер, который отвез пленников в Булонский лес. Жюйера заканчивает свою статью словами: «Только будущее покажет, пойдет ли на пользу тем, кто сейчас находится в Булонском лесу, пребывание среди нас. Наше мнение таково, что они будут счастливы отправиться домой и воспоминания об увиденном — только послушай, Фиц, — оставят отпечаток на их душах, словно сон — сон, Фицрой! — хотя и не совсем приятный».
Она остановилась, чтобы перевести дыхание. Я спросил:
— И кто же мой посетитель? Жюйера не пишет, кто он и как его зовут?
— Нет, по отдельности он индейцев не описывает, Фиц.
— Тогда почему ты говоришь о важном открытии? Почему ты так взволнована? Ты же сказала, что мы поймали ублюдка. Кого конкретно?
— Фотографа, Фиц. Парня, который сделал тот снимок. Это самое ценное, если не считать имен Валена и Сен-Илера, нужно добавить всех их в список подозреваемых, пока я… Послушай, к этой статье тоже прилагается гравюра. На фоне деревьев — зарослей, покрытых листьями, чтобы создать впечатление естественной среды обитания, — мы видим пятерых из одиннадцати. Женщина с обвисшей грудью держит на руках дитя непонятного пола, малыш тянется поиграть с пучком соломы, как обычный ребенок двух, может быть, трех лет. Рядом с ней на корточках сидит молодой мужчина с луком и стрелами и ошеломленно смотрит на зрителей, а над ним слева возвышается еще одна женщина, во всяком случае, кажется, что это именно женщина, потому что у нее выпирающий живот и она прикрывает грудь рукой. А рядом с ней стоит твой посетитель. В этот раз, Фиц, сомнений быть не может — я имею в виду, что предыдущая гравюра из газеты была немного размытой и фигуры слишком далеко, но на крупном изображении из журнала «Природа» он в точности как на почтовой карточке, такой, как раз за разом появляется на твоих фотографиях, и четко видно, что он не закрывает руками гениталии, а держит наперевес длинную палку, наклоненную по диагонали поперек нижней части тела. Подпись под этой гравюрой гласит — только послушай, это то, что мы ищем вот уже год, мы сорвали джекпот, Фицрой Фостер, — «Жители Огненной Земли в Булонском лесу»; запиши имя фотографа, любовь моя, и помести его в самый верх своего списка — Пьер Пети.