Последние пару часов и связку нервов, я истратила на тщетную попытку убедить увеличить количество спасательных средств. Мне ответили ровно так, как я ожидала.
— Мы предусмотрели обеспечение 100% пассажиров и экипажа спасательными средствами.
— Я считала количество, всего впритык. Даже гидрокостюмы добавить до целого числа не смогли! Вы собираетесь пустить трансатлантический рейс, на самом печально известном судне. И допускаете ровно ту же ошибку, что и ваши предшественники!
— Послушайте, мисс Васильева, мы приняли все ваши правки касательно конструкции. Мы даже согласились увеличить бюджет, чтобы обеспечить дорогостоящую сварку, якобы, чтобы корабль не переломился. Позвольте заметить, мы разделяем вашу озабоченность и делаем все, чтобы свести возможные риски к минимуму, но мы не станем идти на поводу у безосновательной паники.
Я еще долго что-то доказывала. Уставшая, ушла к себе, в совсем неприветливую квартиру, которую мне сняла компания.
— Тебе нужно поспать, завтра важный день.
Томас старался улыбаться, но я ясно видела, что чувствует он себя не лучше моего.
— Не думаю, что смогу уснуть сейчас. Еще и кондиционер сломался.
— А зачем тебе я?
Шутка вышла хорошая.
— Может мы зря заморочились, и это и есть твое предназначение?
Я смеялась, но внутри что-то надламывалось. Мне так хотелось, чтоб это было правдой. Чтоб его предназначением было быть рядом со мной. Чтобы даже, когда Титаник-младший причалит в Нью-Йорке, он остался со мной.
Такие глупые мечты. Посмотреть бы на них еще год назад…
Мы улеглись на широкую кровать. Томас был почти что на вытянутую руку от меня, не позволяя себе того, что в его время считалось недопустимым. Но все же его холод окутывал меня, успокаивая и убаюкивая.
Засыпая, я почувствовала, как что-то неощутимое коснулось волос, заставив кожу покрыться мурашками.
Но может мне просто показалось.
Утром я не могла даже думать об этом. Уже к семи утра я, вместе с Эндрюсом, конечно, стояла на причале. А перед нами, готовое через несколько дней принять первых пассажиров, стояло наше судно.
Титаник с римским два был прекрасен.
— Он был таким же красивым?
— Да.
Я повернула голову, чтобы видеть его лицо. Я все еще ненавидела себя за то, что согласилась, все еще считала это танцами на костях. Но его лицо. Глаза полные восторга и губы, дрогнувшие от совершенно особенной улыбки. Мне он так никогда не улыбался.
Эндрюс перевел взгляд на меня.
— Ты сделала его гораздо прекраснее.
— Не я. Он твой, от носа до кормы.
— Нет. В нем твоя душа.
Я не нашла, что ответить.
— Мисс Васильева, здравствуйте! — юноша в красивой форме остановился напротив, приветливо улыбаясь. — Мне поручили проводить вас на судно, чтобы вы могли осмотреть его с остальными.
— Да, я иду.
Хотелось остаться в этом моменте, когда все еще совершенно прекрасно. Судно в безопасности, все рады окончанию строительства и Томас рядом со мной.
Но специально возведенный старомодный трап нес меня прямо внутрь, а время неумолимо летело к моменту, когда мы отчалим.
— Как будто снова вернуться в прошлое…
Не уверена, что он собирался это говорить. Но слова вырвались и я услышала.
— Елена, наконец вы присоединились к нам. Мы готовы начать экскурсию.
Инвесторы вместе с Харландом выглядели так, словно их реставрировали в придачу к Титанику. Поэтому я не испытывала особого удовольствия, рассказывая им об устройстве судна. Об изменениях и точных реконструкциях. О том, что слышала от своего призрака, когда мы шли по коридорам. О том, какими историями были наполнены такие же стены, что теперь покоятся на дне.
— Здесь я впервые тебя увидел.
Мы вошли в курительную комнату, теперь я наверняка знала, что это она. Богатые мужчины разбрелись на время и почти никто из них не обращал на меня внимания.
— И оставил мне синяк на память.
— Прости, я не специально.
— Томас… — я никогда не задавала один вопрос, ни ему, ни нашему мозгоправу. — Это ведь было реально, да?
— Тот момент?
— Да. Думаешь… я могла быть там в ту ночь? Действительно, быть.
— Я не знаю. Знаю, что точно это помню. Как удивился твоему виду. Как понял, что если вижу тебя — значит это конец. Как пытался поймать.
— Но ты не думал, что это может быть не прошлое?
— Елена…
— Я хочу чтобы ты знал, что я очень боюсь этого.
Его взгляд стал очень обеспокоенным. А затем мягким и теплым.
— В будущем, я ни за что не смог бы оставить тебе синяк.
Легче не стало. Но мужчины собрались, желая окончить нашу экскурсию.
— Это было отлично. Спасибо большое, Елена, вы произвели на них впечатление. Вы мне больше не нужны сегодня, так что можете еще немного здесь побродить, посмотреть свою каюту, и ехать домой. Всего доброго.
Харланд выглядел необычайно довольным, будто я вовсе не скандалила с ним вчера.
Но я не желала думать о перепадах его настроения. Он доволен встречей, предвкушает ланч и пытается создать инвесторам атмосферу сказки. Что ему до моих моральных принципов?
Начальство ушло, и я собиралась тоже, но прежде хотела сделать еще что-то. Как Харланд и сказал, посмотреть на свою каюту.
— Пойдем.
— Куда?
— В мою-твою каюту.
Они отдали мне ту самую А-36. Сказали — очень символично.
Когда дверь отворилась без единого скрипа, я медленно выдохнула. Переступать порог было до ужаса странно. Это моя каюта. Но она чужая.
Томас молча обошел меня, войдя внутрь. Я только закрыла дверь и замерла на пороге, наблюдая за ним. Он ко всему прикасался. Обводил пальцами каждую деталь. Подошел к красивому шкафу. Открыл дверцу.
— Здесь я хранил чертежи.
По моему лицу скользнула улыбка.
Эндрюс сел за стол, ладонями упираясь в блестящую поверхность.
— А тут сидел, когда все случилось. — Он как-то горько улыбнулся. — Я тогда думал, как сделать Титаник еще лучше. Еще надежнее.
— Томас…
— Теперь это твое место. — он не дал мне сказать, с напускной веселостью встав с места и указывая рукой на стул.
Я не хотела садиться. Совсем не хотела. Но он улыбался и я не могла сказать нет.
Но мне все казалось неправильным. Это не мое место. Не мое.
Я встала слишком быстро и Эндрюс, наверное, понял.
— Ты не против, если я останусь здесь на ночь?
Против!
— Оставайся, если хочешь. Только не пугай команду. Им ведь и так… не сладко.
— Конечно.
Я улыбнулась на прощание, и стараясь не показывать того, что действительно чувствовала, собралась уходить.
Но замерла.
Совершенно случайно, моя рука прошла рядом с его. Только совсем не рядом. А… через его руку. Должна была пройти через его руку.
Но вместо этого я почувствовала, как ладонь наткнулась на другую холодную до ужаса ладонь.
Томас резко оглянулся на меня.
Скорее инстинктивно я отдернула руку, но теперь… Это ведь невозможно?
— Ты…
— Я почувствовала тебя.
— Да.
Он нерешительно протянул ко мне руку. В точности как я сама.
И я не знала, чего хочу больше. Почувствовать его, или только привычный холод.
Время тянулось мучительно медленно.
За секунду до, я словно застыла. А затем он осторожно прикоснулся своими пальцами к моим.
И я почувствовала.
Холодные, очень холодные пальцы. Но они больше не проходили сквозь мою руку.
Я зачарованно смотрела на то, как сплетаю свои пальцы с его. Как он сжимает, по-настоящему, сжимает мою ладонь.
Воздух спирал грудь, и я поняла, что дышу очень слабо.
— Ты очень теплая. — Эндрюс наконец нарушил тишину, но руку не убрал.