Мэггс разжился мачете. Скорее всего, это был секач для рубки мяса из камбуза «Армадюка», но здесь он использовался иначе — разведчик рассекал клинком лозы и побеги, перекрывавшие путь вдоль стены. Стояла просто до нелепости непроглядная тьма, и тени ложились на плечи, словно тяжкий груз.
Вдалеке раздавался шум огнеметов. Гол Колеа держал лазган наготове.
— Что вы сказали? — произнес шедший сзади Рервал. Повернувшись, вергастец увидел, что его адъютант снимает наушники.
— Установил вокс-контакт? — спросил Колеа.
— Нет-нет, вы что-то сказали.
— Никто ничего не говорил, — возразил Лаффри.
— Кто-то сказал «орлиные камни». Один из вас, — настаивал Рервал.
— Что за гачня эти «орлиные камни»? — спросил Мэггс.
— Никто ничего не говорил, — подтвердил Колеа.
— Но я слышал это, сэр.
— Давайте просто пойдем дальше, — посоветовал Баскевиль.
Призраки так и поступили. Не было слышно ни звука, кроме хлюпанья сапог в перегное, свиста и хруста со стороны Мэггса и дыхания бойцов. Стояла жара, и всё гвардейцы сильно потели.
— Всё, хватит этих фесаных приколов, — внезапно заявил Рервал.
Остальные обернулись к нему.
— Что? — спросил Лаффри.
— Кто-то опять это сказал, вот только что. «Орлиные камни. Я хочу орлиные камни. Принесите их мне».
— Ты услышал это? — уточнил Колеа.
— Словно шёпот, сэр, — кивнул связист.
— Честно?
— Клянусь Троном.
Гол оглядел гвардейцев.
— Я не против шуток, но хватит уже. Признавайтесь немедленно, кто из вас издевается над пареньком?
Бойцы, окруженные черно-зеленым сумраком, покачали головами.
— В таком случае, я немедленно прекращаю выполнение задания, — объявил Колеа.
— Ни хрена! — воскликнул Баскевиль. — Гол, мы не можем так поступить! После Избавления у нас осталось всего двадцать процентов боеприпасов и пятнадцать — прометия! Нам нужно пополнить запас.
— Ага, — ответил Колеа, — но ещё сильнее нам нужно остаться в живых. Здесь что-то есть. Плохие тени, Баск. Плохие фесаные тени.
— Да ладно тебе, Гол, — возразил белладонец, — ещё несколько метров, и мы окажемся у двери. К наступлению ночи площадка будет очищена. Нам нужен этот бункер.
— Нет. Я прекращаю миссию, — твёрдо сказал Колеа.
— Гол, если мы не пополним припасы здесь, то для следующей битвы нам придется наскребать остатки боекомплекта. Лаз-батареи, болтерные заряды, прометий — фес, мы нуждаемся в них.
Вергастец посмотрел в окутанное тенями лицо своего друга.
— Хорошо. Двигаемся дальше, и хотелось бы знать, где Каобер с этим фесаным флотским. Рервал? Надевай «консервы» и продолжай вызывать корабль.
— Есть, сэр.
— И, если окажется, что это кто-то из вас решил пошутить, — предупредил остальных Колеа, — то знайте, у меня есть дубина. Сейчас на ней имя Баскевиля, но это легко исправить.
X
— Узрите же, — провозгласил Мэггс, вытирая сок с клинка, — парадная дверь.
Призраки увидели огромный грузовой люк, перекрытый двумя комплектами стержней, увитый привычными лозами и побегами. Дверь, расположенная под углом и утопленная в склоне пирамиды, словно разлеглась позагорать — вот только солнце ей доводилось видеть редко и недолго.
Послышался треск, и Колеа резко развернулся, держа лазган у бедра и готовясь открыть огонь. Микросекунду спустя Мэггс сделал то же самое.
— Тихо, тихо! — крикнул Каобер. — Фес, какие-то вы дёрганые.
— Вот дерьмо, — пробормотал Гол, опуская оружие.
Каобер подошел к ним вместе со флотским офицером, человеком, явно не привыкшим делать что-то, кроме как стоять на стальном полу капитанского мостика и выкрикивать приказы, потягивая амасек. Каждый шаг, сделанный им, представлял собой опасливую попытку не запачкать начищенные до блеска сапоги. Офицер обладал аугментическим имплантатом-моноклем, намасливал и зачесывал назад седые волосы. Кроме того, он носил синий мундир с серебряным шитьем и ходил, чопорно вытянувшись в струнку.
«Словно спрятал боеголовку в заднем проходе», подумал Колеа.
— Это… — начал Каобер.
— Я — старший офицер Федруш Задорах, магистр снабжения на «Его Высочестве Сере Армадюке», — представился флотский.
— Задорах? — прошептал Лаффри. — Он просто напрашивается на прозвище, а?
— Прекрати это, Лафф, — прошипел Баскевиль.
— Желательно бы узнать, кто здесь командует? — вопросил Задорах, чуть наклонившись вперед. Его монокль зажужжал, фокусируясь на Призраках.
— Я, — хором ответили Колеа и Баскевиль.
— Он, — тут же добавил белладонец, глядя на Гола. — Он командует.
— Ваш архаровец, — заявил флотский, пренебрежительно указывая на Каобера, — провел меня через эти отвратительные деревья, уверяя, что здесь находится нечто, подлежащее осмотру.
— Приношу извинения за отвратительные деревья и архаровца, сэр, — сказал Колеа. — Мы обнаружили грузовой люк. У вас есть коды к нему?
— Естественно, — сообщил Задорах, извлекая элегантный инфопланшет.
— Я не архаровец, — тихо заметил Каобер.
— Мы вернемся к этому вопросу, когда вокруг не будет посторонних, — ответил ему Гол. — Ты слышал что-нибудь, пока шел сюда?
— Например?
— Без понятия. Голоса?
— Никак нет, сэр, — ответил разведчик.
— Коды к люку, как вы и просили, — сказал флотский, протягивая Колеа инфопланшет.
— Благодарю вас, сэр. Ещё одна вещь — этот ваш глаз, он…
— Я потерял свой глаз в сражении за Хулан, — объявил Задорах, словно всех интересовал этот вопрос. — Осколки взорвавшегося пульта магистра механизмов — несчастный погиб, и я оплакиваю его по сей день. Варп-торпеда прошла через три палубы и детонировала прямо под мостиком моего корабля, уничтожив весь настил и…
— Ужасно, сэр, просто ужасно, — перебил Гол. — Но этот аугментический глаз, он может видеть в темноте?
— Ну, разумеется, молодой человек. Я ношу монокль с самого Хулана, и всё это время он ни разу не подводил меня.
— Тогда скажите, — попросил Колеа, вежливо разворачивая флотского офицера в сторону зарослей, — видите ли вы что-нибудь?
— Что именно, друг мой? — уточнил Задорах.
— Не знаю. Что-нибудь?
— Деревья в весьма значительном количестве, — начал перечислять флотский. — Ползучие корни и побеги. Тепловые засветки от ваших огнемётных отрядов вдалеке. Лес, простирающийся отсюда и до края площадки, который находится в восьмидесяти девяти метрах от нас. В пятидесяти одном метре отсюда, в этом направлении, я вижу разрушенный фюзеляж десантного корабля «Валькирия».
— Очень зорко. Ничего больше?
— Нет, добрый человек, — ответил Задорах.
— Совсем ничего? — не отступал Колеа.
— Абсолютно. Почему вы так настойчиво спрашиваете? В лесу видны одни лишь тени — плохие тени, правда, но ничего более.
— «Плохие тени»? — вскинулся Баскевиль. — Почему вы так их назвали?
Магистр снабжения выглядел удивленным.
— Высокие и необычные показатели поглощения света. Они заметно сбивают с толку мою аугментику. Что ж, порой старый глаз немного сбоит.
Баск посмотрел на Колеа.
— Открывайте люк, сэр, — обратился тот к флотскому.
— О, друг мой, а не могли бы вы это сделать? — ответил Задорах. — Я ведь отдал вам инфопланшет и, кроме того, не хочу запачкать перчатки.
XI
Подняв планшет, Гол изучил коды доступа, а затем откинул тяжелую металлическую крышку, защищавшую пульт управления люком от непогоды. Под ней обнаружилась клавиатура.