— Да, сэр. Предполагалось, что задание будет рутинным, но двое погибших и появление существа…
— Которое вы описываете как «демона», сэр, — вмешался капитан «Армадюка» Спика, расположившийся справа от комиссара-полковника.
— У меня нет других слов для того, что я видел, чувствовал и ощущал, господин капитан. Оно говорило, оно убивало и не имело никакой сущности, кроме теней. Мы стреляли в него, выпустили множество очередей. Оно не умерло.
Воцарилась тишина. Гол решил, что ему стоит кое-что добавить.
— Господа, — продолжил он, — я со всей серьезностью осознаю проблему, связанную с нехваткой припасов. Правда. Не пополнив резервы, мы оказались в достаточно неприятном положении, и не думайте, что мне легко далось прекращение миссии. Но, по совести говоря, я просто не мог продолжать. Погибли люди, и я посчитал, что, если мы не отступим, но потеряем ещё больше жизней.
— Это разумно, — произнес Харк.
— Один из ваших, один из моих… — Гаунт повернулся к Спике, и капитан корабля кивнул.
— Сэр, — сказал ему Колеа, — если бы я мог как-то защитить вашего человека, то сделал бы это. Но всё произошло мгновенно. Оно обрушилось на нас слишком внезапно. Кроме того, я прервал миссию, так как не мог допустить, чтобы мы — если можно так выразиться, — принесли это существо на борт с собой.
— Это создание называло себя Голосом Сека? — спросил комиссар-полковник.
— Да, сэр.
— И оно чего-то хотело от вас?
— Да, сэр.
— Оно хотело получить… как там? «Орлиные камни»?
— Да.
— Что это такое? — вмешался Харк.
— Не могу знать, господин комиссар, сэр.
— Есть у нас какие-нибудь данные по ним? — уточнил Гаунт у Харка. — По «орлиным камням»?
— Никаких, Ибрам.
— Майор Колеа, — произнес Гаунт, — обладаете ли вы информацией, которую не захотели или не сочли необходимым вносить в представленный рапорт?
Гол помедлил.
«Конечно, обладаю, — подумал он. — Взять, например, то, что Голос знал, как меня зовут, и что у меня есть дети. То, что всё происходящее совпадало с рисунком Йонси. Или то, что создание назвало меня „проводником для демонов“. Как я могу рассказать вам об этом? Как я могу надеяться, что вы, услышав подобное, не застрелите меня на месте? Я не вправе говорить об этом — ведь, если я умру, буду казнен за ересь, кто защитит моих детей? Или их тоже казнят? А может, отдадут на Чёрные Корабли? Кто решится защитить Призраков? Нет, я отвергну эту тьму, эту тень. Я силен. Я — Гол Колеа. Сама Святая коснулась и благословила меня. Я защищу от тени свою семью и полк. Это станет моим личным, тайным долгом, и я исполню его».
— Нет, господа, — ответил Гол.
Гаунт взглянул на Харка, и тот кивнул. Затем Гаунт посмотрел на Спику, и тот покачал головой.
Комиссар-полковник поднял взгляд на Колеа.
— Несмотря на затруднительное положение с нашим оперативным резервом топлива и боеприпасов, — объявил Гаунт, — мы поддерживаем ваше решение. В сложившихся обстоятельствах вы действовали верно. Майор Баскевиль высказался в вашу поддержку, и мы отнеслись к этому со всей серьезностью. Кроме того, мы уважаем решения, принятые вами как командующим офицером на месте действия. Обвинения против вас не выдвигаются.
— Благодарю вас, господа, — сказал майор.
— Ты принял лучшее решение, Гол, — добавил Харк, — в жутких обстоятельствах. Мы с тобой, и на твоем послужном списке ничего не отразится.
— Я рад, что вы поддерживаете меня, господа, — ответил Колеа.
— Капитан? — Гаунт повернулся к Спике. — Склад припасов «Айгор-991» отныне непригоден для использования. Отдайте приказ вашим артиллеристам уничтожить бункер и перешлите данную информацию по каналам линейного флота.
— Будет исполнено, — ответил тот.
— Бейте из всех орудий, — посоветовал комиссар-полковник. — Сожгите это место.
— Я испепелю весь проклятый континент, сэр, — отозвался Спика. — За своего погибшего, Задораха, помимо прочего.
— Он был хорошим человеком, господин капитан, — вставил Колеа.
Спика помедлил.
— Правда? Я всегда думал, что он напыщенный придурок.
— Просто проявил уважение, — ответил Гол.
— И мне следует поступить так же, майор, — Спика поднялся. — Человек погиб. Он входил в экипаж. Я не должен плохо говорить о нем.
— Ваш офицер умер славно, послужив Богу-Императору, — сказал Колеа.
— Серьезно?
— Нет, — вздохнул вергастец. — Не славно.
— Его убила тьма, — тоже вздохнул Спика. — Напыщенный придурок или нет, он этого не заслуживал.
— Никто такого не заслуживает, — согласился Гол.
— Можете идти, майор, — отпустил его Харк.
Отсалютовав знаком аквилы, Гол Колеа четко повернулся и вышел из каюты.
XIV
Майор уже преодолел половину межпалубного трапа, когда услышал, что Гаунт зовет его по имени. Остановившись, Колеа повернулся и подождал комиссара-полковника.
— Гол?
— Сэр?
— Ты в порядке?
— Скверная была ситуация, сэр, — ответил вергастец.
Гаунт положил руку ему на плечо. Жест вышел ободряющим, но странно непривычным — комиссар редко демонстрировал расположение таким образом.
— Гол, — тихо произнес Гаунт. — Гол, мы с тобой уже целую эпоху вместе, с самого Вервун-улья. Я считаю тебя… Думаю, что ты — самый честный, самый надежный из всех офицеров под моим началом.
— Сэр…
— Я действительно так считаю, Гол. Мне везет на хороших ротных командиров — Баск, Даур, Колосим, Обель, Шломан, Элам, Шогги, Рэгс, Тейсс, Аркуда… Роун.
— Даже с ним повезло, сэр?
Комиссар улыбнулся.
— Конечно, даже с ним.
— Конечно.
— Но ты, — продолжил Гаунт, — ты — скала. Ты — ядро и фундамент. В некотором роде, ты заполнил пустоту, оставленную Корбеком. Ты укоренился в полку, ты верен, и я полагаюсь на тебя больше, чем на любого другого ротного командира.
— Для меня честь слышать подобное, сэр, — ответил Колеа.
— Поэтому, если ты нуждаешься во мне, если хочешь поговорить не под запись, если есть хоть что-то подобное… Знай, ты можешь придти ко мне с этим.
— Я признателен вам за это, сэр.
— Хорошо. Гол, было ли что-то такое в обстоятельствах случившегося на Айгоре-991, о чем ты хочешь мне рассказать? Не как подчиненный — начальнику, а как человек человеку? Простой мужской разговор, беседа двух друзей?
Гол Колев подумал о рисунке в кармане. Ему хотелось вынуть бумажку, развернуть её и показать Гаунту, которого он обожал и ставил выше всех людей.
Но это означало последствия. Последствия, для тех, кого Гол любил сильнее всех, с неизбежным исходом. Имперским исходом.
— Нет, сэр, — сказал он. — Благодарю вас за откровенность, но нет, сэр.
Комиссар кивнул.
— Сэр, — добавил Колеа, — могу я поинтересоваться… куда мы направимся дальше?
— Урдеш. Мир-кузница.
— Урдеш, — эхом отозвался Гол. — Что ж, надеюсь хорошо послужить вам на нем, сэр.
Похлопав его по руке, Гаунт снова кивнул.
— Отлично. Продолжай в том же духе.
Отвернувшись, комиссар-полковник зашагал прочь.
Майор, опустив голову, направился к полковым казармам, склоняясь под тяжким грузом и не зная, удастся ли когда-нибудь сбросить его с плеч. Голу предстояло сражение, и отнюдь не за Урдеш.
В неверном, призрачном сиянии светошаров межпалубного трапа Колеа отбрасывал за собой плохую тень.