— Вы бывали в Москве? — спросил я, чтобы просто завязать ни к чему не обязывающий разговор.
Комиссионер Рид долго молчала, но потом, когда я уже решил, что ответа ждать бесполезно, вдруг сказала:
— Один раз.
— И вам понравилось у нас?
— Нет.
— Не будет ли бестактностью поинтересоваться почему?
Комиссионер Рид повернулась ко мне.
— А как насчет вас? Вы бывали в Лондоне больше двадцати раз — явно не только по делам службы.
Я пожал плечами
— Первый раз я был в Лондоне для того чтобы отшлифовать английский язык. Все-таки язык надо учить с погружением в языковую среду, иначе ничего не выходит. Потом — да, я бывал в Лондоне и не раз.
— И не только по делам
— Купить одежду, обувь. У наших ритейлеров есть мерзкая привычка. То, что продается за тысячу фунтов — обычно бывает пошито там же что и то, что продается за пятьдесят — только этикетка другая. Я же хочу покупать настоящие вещи, потому приезжаю сюда. Если вас интересует, у меня даже есть постоянная мерка у Генри Пула[7].
— Любите хорошую одежду?
— Не без этого.
— А почему?
Я пожал плечами
— А почему бы и нет?
— Нет… не отговаривайтесь. Вы же понимаете, почему.
…
— Вы обшиваетесь у нас по той же причине, по которой у вас под видом настоящих вещей продают дешевые турецкие подделки. Это все потому, мистер Яров, что в России идет социальная война. Потому-то в ней невозможно жить.
— Громкое заявление.
— Это не заявление, это факт, мистер Яров. И возвращаясь к вашему вопросу — нет, я не вижу ничего хорошего в Москве. Возможно, если бы была мужчиной, то видела бы.
— Если бы вы были мужчиной, это была бы большая потеря…
— Не надо, мистер Яров, не старайтесь. Я знаю вашу службу вдоль и поперек. И знаю, что ваши слова ничего для вас не значат. Вы на работе. Я тоже. Давайте, все так и оставим.
Я подумал — интересно, кто тебя так обидел, что теперь ты так щетинишься на всех, а?
Но вслух я ничего не сказал. Потому что и в самом деле был на работе.
Еще один черный РейнджРовер перекрывал въезд на мощеную булыжником тропинку, ведущую к дому. Увидев нас, он сдал, назад освобождая проезд, нас не проверяли. Жареный петух — тут давно никого по-настоящему не клевал. Еще со времен Северной Ирландии…
Дом. Два крыла по два этажа, в центре — три. Колонны, невысокие, но внушительные ступени. Сам дом, судя по всему эдвардианский, то есть, построен в начале 20 века, в период максимального могущества империи. Слишком неинтересный, чтобы быть туристической достопримечательностью и слишком большой, чтобы жить тут одному. Я бы сделал тут дорогую гостиницу.
Но убитый, по всей видимости, думал иначе.
Сад — небольшой, но регулярный и ухоженный. Сразу видно — садовник тут не приходящий, работает постоянно. Перед домом — большая площадка, замощена гравием, на ней несколько машин. Рейнджроверы и полицейские БМВ. Выделяется Хупер Импресс — малосерийное купе на шасси Бентли, ему лет тридцать, если не сорок. Цвета изумрудно-зеленого, темнее, чем простой изумруд… бутылочное стекло. Скорее всего, машина убитого.
Полицейских ограждений нет — значит, скорее всего, убийство произошло не в доме. Да и вряд ли бы он полез в дом, там наверняка прислуга, а Лось вряд ли бы стал убивать прислугу. У него — как и у всех нас — свой кодекс чести. Прислуга не в счет. Он пришел за одним человеком…
Я выбрался из машины, осмотрелся по сторонам. Один из полицейских, которому было нечего делать, направился к нам — но отказался от своих намерений после отрицательного кивка головой сопровождающего.
Нет, не здесь.
— Где? — спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь
— За домом.
Мы направились за дом.
За домом — большая конюшня, переделанная в помещение для прислуги, оранжерея — старая такая, но по виду действующая. Никаких признаков вишневого сада, это Англия. Сад уходит вдаль, в поля…
— Там, в беседке.
Я посчитал шаги, пока мы шли. Вышло триста восемьдесят шесть — много. Довольно большой сад.
Беседка оказалась не такой, как я ожидал — просто скамья, защищенная кустарником от ветра — и даже без тента от солнца или дождя. Тела там понятно, уже не было.
7
Один из «большой шестерки» портных с Сэвилл Роу. Из клиентов этого ателье можно назвать Наполеона, Черчилля, де Голля, Александра II.