Он даже не шевелил ни челюстями, ни губами, словно звук рождался сам собой из воздуха.
– Убью у тебя на глазах, – продолжил он.
– Кого?
Чудовище легким кивком указало куда-то за мою спину. Я проследил за взглядом зверя. На другом конце площадки лежала инопланетянка, та самая, которую мы спасли. Странно, но, когда я пришел сюда, девушки не было, и я не заметил, как она здесь появилась. К тому же само ее похищение было загадкой. Ведь ее умыкнули прямо из капсулы, у нас из-под носа. Воистину чертовщина. И Слава еще хочет спрятаться в нашем осколке прежней жизни? Не выйдет.
Женщина лежала на камнях, веревка, которой она была опутана, не давала ей пошевелиться. Во рту у нее был какой-то кляп. Она с ужасом смотрела то на зверя, то на меня, то на странное существо возле жаровни. Периодически сквозь кляп проскакивало отрывистое и жалобное мычание. Трудно членораздельно говорить в такой ситуации. К тому же она еще не оправилась от ран, полученных при падении.
Меж тем зверь запел – и смотрел при этом на женщину. Та затрясла головой, а потом с отчаянной мольбой уставилась на меня. Ее больше не интересовало существо в сети, равно как и зверь. Она ждала моего решения. Сквозь кляп пробивалось уже не мычание, а надрывный сдавленный плач. Глаза ее наполнились отчаянием, граничащим с безумием.
Пение чудовища было речью. Неведомой и непонятной мне, но не инопланетянке.
– У ног твоих лежат копье и нож, – снова заговорил зверь. – Убей мою жертву. Брось сердце на угли. Я долго ждал этой жертвы. Сотни миллионов лет. Давно была последняя жертва. Два разума. Две жизни. Выбор за тобой.
Чудовищный страж требовал совершить убийство невинных и беззащитных. Требовал расчленить человекоподобное существо. Во мне вскипела злость. И злость имела конкретную точку приложения. Злость указала на виновного в наших бедах.
Я изготовил оружие для стрельбы и встал между инопланетянкой и зверем. Все это время страж места не сводил с меня глаз, с любопытством приподняв морду повыше. Казалось, что он улыбается. Чудовище явно наслаждалось зрелищем.
– Откуда ты знаешь наш язык? – сухо спросил я, стараясь не терять головы.
Этот вопрос сразу меня заинтересовал. Меня даже не так смущала явная сверхъестественность моего собеседника, а вот знание им языка засело занозой в мозгу, непременно требуя ответа. Наши миры разделяла бездна космоса, и он не мог знать человеческую речь, но он знал.
– Я страж. Я знаю.
Зверь говорил совершенно безо всякого акцента, и короткие рубленые фразы, скорее всего, были его стилем разговора.
– Почему? Откуда?
– Принеси жертву, – проигнорировал мои вопросы зверь, сделав пару вальяжных шагов в сторону.
Чудовище словно позировало передо мной и инопланетянкой, играя как словами, так и мускулами.
– Выбор сделай.
– Я не хочу ничьей смерти.
– Смерть будет. Желание твое ничего не значит.
Пока мы разговаривали, существо, накрытое сетью, отползло к самому краю площадки. Оно даже замолчало и лишь слегка поскуливало в надежде, что про него забудут. Но дальше отползти ему было не суждено. Зверь неспешно перевел на него взгляд и, печально, совсем по-человечески вздохнув, пропел короткую мелодичную песню. Неведомая сила натянула сеть и волоком перетащила пленника на прежнее место. Я думал, существо громче кричать не сможет, но оно заверещало так, что у меня заболели барабанные перепонки. Зверь просто стоял и смотрел, а у пленника что-то несколько раз влажно хрустнуло, он замолчал и обмяк, лишь слегка подрагивая.
– Скучно, – произнес зверь, посмотрев на меня. – Огорчили. Что вам проку от дикаря и рабыни? Дарю рабыню вам. Надзирать буду за вами.
Страж еще раз вздохнул и неспешно ушел в лес. Я долго смотрел ему вслед. В один момент напряжение спало, у меня затряслись ноги и заболела голова. Инопланетянка зарыдала, ну пусть лучше рыдает, чем опять теряет сознание. Я с трудом повернул голову на звук ее плача. Веревок на ней уже не было. Я опять упустил момент, когда происходило колдовство. Да, иначе, чем колдовством, назвать это нельзя. Другого объяснения я не находил. Чародейство меняло реальность вокруг нас, да так ловко, что мы этого не замечали.
Слабость отступила, и я осторожно приблизился к трупу неизвестного существа. Легонько поддел его носком ботика. Хм… Я даже не заметил, когда страж его выпотрошил. Он ведь к нему не прикасался. Дело принимало все более странный оборот. С пониманием этого надежда на спасение растаяла окончательно.
Я подошел к инопланетянке. Ее усталое зареванное лицо был обращено к жаровне с догорающими углями. Она старательно избегала смотреть на мертвое создание.