– А сами почему не пришли? – спросил Киинам-Цаак, натянуто улыбнувшись, словно улыбка доставляла ему боль. – Лень, что ли?
– Мы не можем, это сложно объяснить, – ответила девушка.
Дух посмотрел куда-то в сторону и с минуту молчал.
– Любопытное дело. Изуродованные тела, прикованные к судну. Вам удалось меня удивить, – вскоре продолжил он и снова улыбнулся. – Прощаю вас. Буду считать этих големов вашими воплощениями. Но сейчас вам надлежит принести мне жертву. Бросьте в жаровню то, что вам подсказывает сердце. Это будет ваш выбор, но, лишь бросив, поймете, достойная это жертва или нет. Уаа, может, покажешь? – обратился он к девушке-призраку.
– Обойдешься, а то я и с тебя дань потребую. Ты и так мне должен за то, что я привела их сюда.
Уаа расхохоталась, ее веселье сильно контрастировало с безмерной печалью белого духа.
Я попытался понять, в чем может заключаться смысл такой жертвы. Даже у самых диких и дремучих ритуалов было свое предназначение. Первобытные люди приносили дары богам в надежде задобрить, вымолить что-то для себя. Во все времена так было, и нет принципиальной разницы между народами и религиями. Этот дух требует жертву, но не для потребления, не для ублажения, нет. Опять очередной абсурд? Надеюсь, со временем мне удастся разгадать эту загадку.
Тем временем вперед вышла Лена:
– А есть нож какой-нибудь? Надо.
– Подле ног твоих, – ответил Киинам-Цаак.
Само собой разумеется, поверх жухлой листвы, прямо перед нашим астрофизиком лежал небольшой серебристый нож. Даже рукоять была серебристая. Лена наклонилась и подняла его. Дух неотрывно смотрел на нее. Сильно морщась, Лена с легким шуршащим звуком отрезала прядь своих волос и бросила на угли. Волосы пришлось придерживать больной рукой и зажать зубами. У нее на глазах даже слезы навернулись.
Запахло паленым.
– Я в кино такое видела, – пояснила она.
– Не знаю, что это за место, называемое кино, но жертва принята, – объявил белый дух и вытянул руку в сторону жаровни. – Следующий.
Слава, ухмыльнувшись, провел ладонью по коротко стриженным волосам.
– Вещь можно? – прошепелявил он.
– Можно, – кивнул Киинам-Цаак.
– Тогда я нашивку хину.
– Кидай.
Слава взял у Лены нож и несколькими движениями спорол эмблему лучшего навигатора флота, шитую настоящим золотом. Вздохнув, он кинул ее на тлеющие угли. Негорючая ткань вспыхнула синеватым пламенем, распадаясь на черные и серые лоскуты.
– Следующий.
Дошла очередь до меня. Получается, надо пожертвовать чем-то дорогим. Что ж, я кинул туда подарочную карту памяти с гало и фотографиями родителей. Она мне действительно дорога.
Карта вспыхнула как коробок спичек.
– А можно я тоже волосы отрежу? – спросила девушка-киборг, вопросительно посмотрев на духа.
– Попробуй, – все так же печально ответил он.
Розовая прядь полетела в жаровню.
– Следующий.
Один из спасателей в личине андроида кинул какую-то мелочь, хранившуюся в притороченной к поясу сумке. Пластиковая деталь упала на раскаленные угли, но не загорелась и не расплавилась. Казалось, жар и пламя избегали ее.
– Жертва не принята.
– Почему? – спросила девушка-андроид после небольшой заминки.
– В этом нет ни крупинки вашей души, ни малейшей нити из полотна вашего бытия. Эта фальшивая жертва.
Я напряженно вслушивался в его слова. Что-то забрезжило на грани понимания. Фальшивая жертва. Рано делать выводы, но все же есть над чем подумать.
– Капитан говорит, что имущество казенное. Оно не принадлежит ему, – прокомментировала девушка-киборг.
Дух пристально посмотрел сначала на одного антропоморфа, потом на другого.
– Я заберу одно из этих тел целиком.
– Капитан говорит, что его уже только за сломанную турель отругают, а тут еще недостача антропоморфа.
– Если вы не вернетесь, ругать будет некого. Это будет ваша жертва за всех вас, кроме красноволосой девы, – ответил дух. – Она свою жертву уже принесла. Этот голем – ее подлинное воплощение.
– Капитан не согласен, – возразила девушка-андроид.
– Я так сказал, и так будет! – повысил голос Киинам-Цаак.
Все замолчали, обдумывая ситуацию.
Тем временем в воздухе начал разливаться монотонный гул. Так гудят высоковольтные провода на морозе. Гул становился все громче и громче. Белый дух закрыл глаза, погрузившись в свою печаль. Кажется, даже не дышал. Минут пять ничего не происходило. Внезапно Лена судорожно дернулась и, задыхаясь, схватилась за свою руку. Из глаз ручьем потекли слезы. Слез вообще много было в последнее время, странно, что они у нее еще остались. Слава кинулся к ней, взял за плечи и несильно встряхнул.