Она говорила с радостным возбуждением, и я улыбнулась.
– Это точно.
– Сколько вас здесь будет? – Эйнсли устроилась в старом кресле с подголовником и указала на гораздо более новый диван подле него. – Прошу, садитесь.
– Не очень много. – Я сдвинула подушку, освобождая для нас с Нисой место. – Я, Ниса. Стиви Лидделл – я раньше с ним работала, в постановке он отвечает за звук. Они с Нисой будут читать за разных персонажей по мере их развития. Я уже говорила, работа пока на ранней стадии. Будет еще пара актеров.
– Аманда Грир?
– Зависит от того, свободна ли она, но у меня на сей счет хорошее предчувствие. Особенно теперь.
Диван засасывал меня все глубже. Судя по всему, его поставили здесь недавно, равно как стулья и кофейный столик со стеклянной столешницей перед огромным камином. Современные предметы, стилизованные под середину века, скорее всего, из каталога, но все равно дороже всего, чем я когда-либо владела.
То же касалось и картин на стенах – принтов в вызывающем ретро-стиле, отсылавших к итальянскому футуризму, но причинявших боль моим глазам. В продолговатой комнате с темными панелями на стенах все это смотрелось неуместно, будто кучка пьяных подростков развлекались в выходные, пока родителей не было дома. Только старое кресло с подголовником, с истрепавшейся обивкой и резными деревянными подлокотниками было на своем месте.
– Все это привезла с собой другая пара, за год до пандемии, – объяснила Эйнсли, заметив мой интерес. – Кровати наверху тоже. Очень удобные, гораздо лучше тех, что были там раньше. Кое-какая оригинальная мебель хранится на чердаке. Остальное продала либо я, либо отец Джеза. – Она любовно погладила подлокотники кресла. – Но кресло я оставила. Все собираюсь перевезти его к себе, но, по-моему, оно хочет быть здесь.
– Почему в этом доме никто не задерживается? – спросила Ниса.
– По разным причинам. Дом слишком большой – это основная причина. В конце восьмидесятых здесь жила одна семья, но… – Она помедлила. – Им не подошло. Многие думают, что хотели бы жить в особняке, но ведь не зря в старых английских загородных домах держали кухарок, горничных, лакеев и садовников. Дело не только в уборке. Подобное место…
Она откинулась на спинку кресла, которое, казалось, бережно обнимало ее, и посмотрела на потолок высоко над нами.
– Здесь одиноко. Когда нет других людей, возникает чувство, что живешь в пустом отеле.
– «Мешай дело с бездельем, проживешь век с весельем», – сказала я, и Ниса засмеялась. – Дому тоже бывает одиноко?
Эйнсли скривила губы – как мне показалось, не в улыбке.
– Или скучают по городу, – продолжала она, как будто не слышала моих слов. – Многие переехали в деревню во время пандемии, но не всем удалось здесь обжиться. А Хилл-хаус…
– Здесь водятся духи? – спросила Ниса.
Эйнсли повернулась к ней.
– Духи? Никто не видел здесь привидений, если вы об этом. Я бы сказала, этот дом беспокойный, хотя Джез называл его сумасшедшим.
– Сумасшедшим? – Ниса захихикала, но быстро прикрыла рот рукой, заметив выражение лица Эйнсли. – Прошу прощения! Просто никогда не слышала, чтобы о доме так говорили. Может, в кино, но не в реальной жизни.
– А это реальная жизнь? – Эйнсли окинула нас обеих столь пронзительным взглядом, что я решила, будто она шутит.
Но потом вспомнила, как она выглядела мгновение назад – на лице читалось презрение, а еще гнев.
Взяв себя в руки, я посмотрела ей в глаза и ответила:
– Это вы мне скажите.
Глава шестнадцатая
– У каждого старого дома своя история, – сказала Эйнсли. Ее острые черты придали ей еще большее сходство со сфинксом. – Хилл-хаус играет с ожиданиями людей. Как правило, они считают, им здесь будет хорошо. Прекрасный старый особняк! Роскошные виды! И так далее, и тому подобное. А потом переезжают сюда, скучают и чувствуют себя несчастными. Но, может, у вас таких проблем не будет, Холли. – Она задержала на мне взгляд темных глаз. – У вас есть проект, с вами будут друзья. Если решите арендовать.
Она как будто с неохотой покинула кресло с подголовником.
– Давайте я покажу вам все остальное. Вот здесь оранжерея.
Я последовала за ней по очередному коридорчику в огромное помещение, напоминавшее скворечник человеческого размера, только со стеклянными стенами и потолком. Даже в холодный осенний день здесь было тепло и влажно. Пахло перегноем, хотя я не увидела ни одного растения, только столетнюю плетеную мебель странной формы и большие керамические кадки, в которых, скорее всего, когда-то росли папоротники или пальмы. Впрочем, горшки больше напоминали погребальные урны. Окна покрывал зеленоватый налет, отчего казалось, будто комната находится под водой.