— С чего-то надо ведь начинать изучение языка. Сейчас я уже знаю, как по-испански будет «колбаса», — пошутил Мун.
Однако в действительности он, повинуясь подсознательной интуиции, заинтересовался маркой консервированной колбасы, которой якобы отравились Шриверы. Колбаса называлась «Экстра» и пользовалась довольно широкой популярностью. Почти каждый американец, проводящий уикенд на лоне природы, знал, что она производится фирмой «Все для туристов», так же как его бульонные кубики, спиннинг и надувная лодка.
Куколка
— Надеюсь, вы получили приятные известия? — вынырнувший из-за пальмы Билль Ритчи делал вид, будто случайно встретился с Муном. — Панотарос — такое маленькое местечко, всюду натыкаешься на знакомых. Чем могу быть полезен?
— Где тут почта? — хмуро спросил Мун.
— Рядом… Нет, нет, сами не найдете! С удовольствием провожу вас.
— Вы были знакомы со Шриверами? — Мун пристально посмотрел на актера.
— Конечно! Я ведь здесь, можно сказать, первооткрыватель… Все эти туристы приехали уже позже. Некоторые из-за Куколки Роджер, некоторые просто потому, что Панотарос с тех пор стал модным курортом. Когда я приехал, отеля еще не было. Шриверы жили в замке маркиза. Сначала появились пансионы, потом из Марселя примчался этот ловкач Девилье и буквально за пару недель построил отель. А кому они обязаны своим благополучием? Мне! Я ведь первый узнал, где скрывается Куколка. Журналист, которому я продал информацию, наобещал мне золотые горы. А вместо этого прислал номер «Золотой сцены» со своим репортажем, — блеклые голубые глаза заслезились. — Ну конечно, угощал он по-королевски. И вообще я не остался внакладе… Если получу роль в новом фильме Куколки…
— А как вы, собственно говоря, попали в Испанию? — прервал Мун.
— Благодаря Стенли Хьюзу. Он ставил здесь картину по мотивам Шекспира. Вспомнил обо мне, не то что другие. Когда он прислал в Лос-Анджелес деньги на дорогу, я чуть не умер от радости, — старый актер, заново переживая эту минуту, схватился за сердце. — Представляете себе, почти двадцать лет без работы, и вдруг мне предлагают роль Фальстафа! Так и застрял.
— Ну и как вам нравится Испания?
— Очень! Доллар тут равен шестидесяти песетам, так что для иностранцев жизнь в три раза дешевле, чем дома. Живу я в палатке, доктор Энкарно говорит, что для меня самое главное свежий воздух, у меня ведь больное сердце. А когда становится холодно, ночую в замке маркиза Кастельмаре. Между нами говоря, там нет никаких удобств, даже настоящего туалета. Но вот Шриверы миллионеры и то не хотели уходить оттуда, пока Гвендолин не устроила скандала. В его поместье есть такая большая пещера, так миссис Шривер и мальчик целыми днями пропадали в ней, охотились за несуществующим кладом…
— Как вы сказали, картина Хьюза? — только теперь вспомнил Мун. — Я, кажется, видел ее.
— Да, да, но вы… — торопливо заговорил Ритчи и осекся на полуслове. Тоскливое лицо внезапно преобразилось. Сейчас он выглядел как старый негр на аукционе рабов, старающийся произвести хорошее впечатление на покупателя, — ведь если его не купят, жестокий работорговец выбросит негодный товар в море, на съедение акулам.
Причиной этого преображения была яркая блондинка, только что вышедшая из гостиницы «Голливуд». Мун сразу понял, что это Эвелин Роджер. Первое, что бросилось в глаза, — шоколадного цвета тело с красивыми длинными ногами. Только потом Мун разглядел несколько пестрых лоскутков: коротенькую красную юбочку, пронзительно синий платок, заменявший бюстгальтер, и золотые сандалии, из которых выглядывали золотые ногти. Мексиканец — это, несомненно, был он — подал ей накидку, второй спутник — солнечный зонт. Эффектным движением Роджер набросила на себя прозрачную, переливающуюся золотом ткань и раскрыла зонтик. Над ее густыми светлыми волосами мгновенно вспыхнула огромная радуга, повторившая цвета пляжного костюма.
Куколка двинулась вперед, щедро отвечая улыбками на любопытствующие взгляды туристов и бесцеремонные возгласы американских солдат. Для туристов она была такой же достопримечательностью, как Эйфелева башня в Париже или знаменитый мавританский дворец в Гренаде. Для солдат — воплощением того чисто американского секса, который после второй мировой войны брал штурмом все континенты. Эскортируемая своими спутниками, Эвелин направилась к месту, где остановились Мун и Ритчи.
— Видите, она заметила меня! — Ритчи разразился счастливым, почти детским смехом. — Алло, Куколка, как поживаешь? — крикнул он издали.